Холли показалось, что пульс бьется у нее в ушах. Ее буквально распирало от радости и охватившего жара.

— О Боже мой, — тихо проговорил Джон, быстро подбежал к Энн и присел на корточки, помогая подняться. — Ты не ушиблась?

— Конечно, нет, папа, — ответила Энн уверенно.

— Ты можешь еще раз встать? — спросил Джон охрипшим голосом.

— Я попытаюсь, папа.

— Вы сможете, мисс Энн, — поддержала ее Холли, протягивая к ней руки.

Джон держал Энн, пока она не отбросила его руки.

— Я сама, папа.

Энн сделала шаг и покачнулась. Холли затаила дыхание, решив, что девочка опять упадет, но та замахала руками и обрела равновесие.

— Получается, мисс Энн! Получается! — Холли поманила девочку к себе.

Джон шел рядом с Энн на тот случай, если она упадет. Каждый медленный шажок, сделанный дочерью, вызывал на лице Джона восторг и удивление.

Тедди, Брок и Драйден смотрели на происходящее и словно приросли к месту.

Энн прикусила губу. Лицо ее воплощало крайнюю сосредоточенность. Сделав четыре неуверенных шажка, она гордо улыбнулась и упала в объятия Холли.

Холли крепко прижала ее к себе.

— Такого рождественского подарка я не получала никогда в жизни. Вот спасибо!

Холли смотрела на Энн глазами, затуманенными от слез. Теперь она поняла, что это-то и есть подарок от святого Николая.

Джон обнял их обеих. Радость переполняла его, и он не мог говорить.

Драйден и Брок не пожелали стоять в стороне. Они подбежали к ним и обняли Холли, Энн и Джона.

— Как я рад, что ты можешь ходить, — улыбнулся Драйден.

— А может, ты все время притворялась? — смущенно спросил Брок.

Энн подняла брови.

— Конечно, нет.

Подошел Тедди и поцеловал Энн. Глаза его от навернувшихся слез казались огромными.

— Я горжусь вами, кисейная барышня. Теперь, наверное, я получу первый танец при твоем первом выходе в свет, который ты мне обещала, когда тебе было три года.

— Ах, дядя Тедди, — кивнула Энн, — вы все еще помните мои слова!

— Ну конечно, помню, — отозвался Тедди.

Прингл, появившийся в дверях, кашлянул. Он увидел, что Энн стоит, и кровь отхлынула от его лица. Он потерял дар речи, но потом вновь обрел обычную самоуверенность.

— К вам посетители, милорд.

Внезапно за спиной у Прингла появилась леди Матильда в ярко-красном платье с самодовольной улыбкой на лице. Рядом с ней стоял лорд Уотертон и…

Холли вперила взор в холодное лицо Мортимера Скотта, отца Кента. Он чему-то улыбался краешком рта. Колени у нее ослабели, и она оперлась о Джона.

Он подхватил ее. Вся радость в его глазах угасла.

— Что случилось? Вам нехорошо?

У Холли голова кружилась так, что она не могла говорить. Она могла только смотреть на Мортимера Скотта.

— Кто этот человек, Холли?

Она ответила тихо, чтобы дети не слышали, и слова ее прозвучали до странности сдержанно. Она сама испугалась своему спокойствию.

— Отец того человека, которого я убила.

Джон вздрогнул, словно его ударили. Кровь отхлынула от его лица.

— Так вот что вы скрывали от меня? Вы убили человека? — произнес он так отрывисто и тихо, что его почти не было слышно.

Холли кивнула.

Джона удивило, что она с ним согласилась. Лицо его выразило муку и отчаяние. Холли почувствовала его боль, которая вонзилась ей в грудь как кинжал. Теперь он имеет полное право презирать ее.