– Да, но среди высших каст, – облизав ложку, я заглянула в кастрюлю.

Просить ничего не пришлось, тётя Агафа сама налила мне добавки.

– Всяко бывает в нашей жизни, может, и на тебя, Дианочка, демон какой взглянет. Они любят девушек чистых да покладистых.

Поджав губы, я не стала спорить. Браков смешанных, конечно, много, но я ещё не слышала, чтобы какой приличный нелюдь на козу взглянул. Тем более если она из такой семьи, как моя. Дочери алкашей популярностью не пользуются.

Наевшись до отвала, я взглянула на женщину. Неудобно стало – объела её.

– Может, вам крови свежей, тётя Агафа? Мне не жалко, на мне всё заживает как на собаке.

– Да что ты, девочка! Ты вон какая бледная, – отмахнулась она.

– И всё таки мне неудобно вот так, – настояла я на своём. – Давайте полстаканчика.

Она помялась. Соблазн, конечно, был большой: кровь нелюдей ценнее и дефицитнее.

– Я ведь сама предлагаю, от чистого сердца, – подтолкнула я женщину к правильному решению. Вампирам тяжело приходилось: кровь выдавалась по строгому учёту. Не попируешь тут.

– Ну, если только так и немного, – наконец, согласилась она.

Я кивнула и улыбнулась. Тяжело вздохнув, тётя Агафа вытащила большой шприц и жгут.

* * *

Из магазина я выходила сытая и довольная, а в кармане домашних шорт лежал шоколадный батончик.

Плетясь через двор, остановилась около качелей и заглянула в наши окна.

Пьют.

Мне было видно отца, опрокидывающего рюмку. Чтобы оно всё у них поперёк горла встало.

Не дадут мне сегодня к экзаменам готовиться. У меня сдача «Материальной культуры» на носу, столько зубрить. И, как назло, соседка, ведьма баба Нюра, к дочери в соседнее поселение уехала и вернётся только через пару дней.

Придётся в подъезде сидеть. Словно услышав мои мысли, в спину ударил порыв холодного ветра. Вскинув голову, я уставилась на небо. С севера наползали тяжёлые свинцовые тучи.

Тёплой ночи можно и не ждать.

Тяжело вздохнув, обречённо побрела домой.

Дверь в квартиру оказалась открытой. Застыв в коридоре, прислушалась. Бубнят. Мать что то выговаривает. С её то настроением и скандал не за горами. Проскользнув в свою комнату, быстро собрала учебники и тетрадь с лекциями, в которую сунула перечень экзаменационных вопросов. И пока меня не засекли, отправилась из квартиры на выход.

С кухни донёсся громкий звон бокалов: празднование предстоящего выходного началось.

Устроиться на работу ночным сторожем куда нибудь, что ли?! Но тогда спать мне будет и вовсе некогда.

Оказавшись снова в подъезде, поняла, что забыла прихватить лёгкую куртку и шерстяное одеяло, на котором можно будет сидеть или им укрыться. Бетон ведь холодный. Да и, вообще, поздняя весна на дворе. И если днём грело солнце, то ночи ещё недостаточно тёплые. Тем более что снаружи за стенами разыгралась непогода.

Сложив учебники на лестницу, вернулась в квартиру. Родители уже о чём то громко спорили. Я чётко расслышала своё имя и «Изебор». Застыв статуей, навострила уши. Будь я проклята, если они не обсуждали мой предстоящий брак. На цыпочках прокралась вперёд по коридору.

– Мы можем отдать её сейчас, за хороший выкуп. Просто напиши отказную, и всё. Дианка уже физически совершеннолетняя, – мама очень настойчиво заливала свою песню в уши отцу.

– Физически она может уже и взрослая, а юридически нет. Пусть сидит в своей комнате, мне она не мешает, – отмахнулся от неё папа.

– А мне мешает. Ты не понимаешь, что она дармоед!

– Она наша дочь! – возмутился отец нетрезвым голосом.

– И что? Она лбина вон какая, что теперь на себе тащить её будем!

– Я сказал, – язык отца заплетался, – пусть сидит дома.