— Мой муж сказал вам, что я несколько лет изучала ваши работы?

Он опять улыбнулся и нагнулся к Кэролайн.

— Ваш муж так гордится вами, что готов приукрашивать ваши успехи, — усмехнулся сэр Альберт. — Впрочем, потом я понял, что его жена — та самая женщина, которая прислала мне свои записи, касающиеся сиреневой розы. Та самая женщина, которая, среди немногих, стояла под дверью моей классной комнаты и слушала мои лекции. Будь моя воля, мэм, я бы с радостью пригласил вас и остальных заинтересованных дам в наш класс, но, увы, в нашем обществе это запрещено, и я должен подчиняться университетским правилам. Она поморгала.

— Вы бы пригласили меня в класс? Маркем усмехнулся.

— Моя сестра заставила меня по-другому взглянуть на жизнь и на женщин. Впрочем, я должен начать с самого начала. Если Брент ничего вам не рассказывал, то вы наверняка озадачены.

— Озадачена — это еще мягко сказано, — призналась она.

Он опять засмеялся, нагнулся вперед, опершись локтями о колени, и уставился в дальний угол. Этот человек был копией ее мужа — то же лицо, те же манеры, тот же голос. Странно, как она не заметила этого раньше. Впрочем, она никогда не подходила к нему так близко и вообще не виделась с ним много лет. Надо же было такому случиться, что он оказался дядей ее мужа! Удивительное совпадение!

— Моя сестра была младше меня всего на одиннадцать месяцев, — тихо начал он, — но в детстве она вела себя агрессивно, много озорничала. Ей все время казалось, что я ее обманываю. Родители обращались с нами по-разному — наверное, потому, что она была девочкой, а я мальчиком. Сколько себя помню, Мод всегда обижалась на них, чувствуя себя заброшенной. Ей не хватало их любви, уважения и свободы.

С каждым годом она становилась все более требовательной.

Он медленно встал и подошел к овальному столу.

— Я рано начал интересоваться растениями. Я был очарован цветами, и не только их внешним видом. Меня очень интересовало, как они растут. Лет в пятнадцать я понял, что ботаника — мое призвание.

Он обернулся к Кэролайн, боком присев на увитую растениями деревяшку.

— Началом всему этому, — продолжил Маркем, обводя руками теплицу, — послужило неуемное стремление Мод иметь то же, что и я. Она тоже захотела стать ботаником и решила, что из нее получится лучший ученый, если ей позволят проявить себя. Но Мод никогда не стала бы специалистом ни в какой области, потому что была неорганизованна, эгоистична и недисциплинированна. Она была умна, но искала в науке готовые ответы вместо того, чтобы добиваться собственных результатов. У нее не было оригинальных идей, она терпеть не могла, когда ей, не дай Бог, говорили, что она в чем-то ошибается. Ей не хватало терпения, чтобы учиться новому. А мы с вами знаем, что для ботаника терпение — не просто добродетель, а необходимое для успеха качество.

Пошел дождь. Его крупные капли забарабанили по стеклу теплицы.

Кэролайн осторожно покачала головой.

— Я не понимаю, как можно не работать, если хочешь чего-то достичь. Даже если бы у меня не было таланта, я бы все равно каждый день проводила в теплице, потому что люблю растения.

Маркем кивнул, подошел ближе и опять сел на скамью.

— Вот именно. У вас Божий дар, леди Кэролайн. Единственная разница между мною и вами заключается в том, что мне нужно упорнее работать, чтобы чего-то достичь там, где вы добиваетесь результатов почти без усилий.