Н да. Как все запущено.

– Может на нем в свободное время свадьбы возить? – предлагаю, как вариант.

– На Родионе? На нем воду пора начинать возить, – хмыкает Максик.

Шутник. Прекрасно ведь понял, что я имею ввиду машину.

Меж тем, драндулет тормозит неподалеку от магазина с зеркальными окнами–витринами, водитель важно выходит из машины, открывает заднюю дверь.

Я выскакиваю наружу, мне до одурения все вокруг интересно. Максимка следом за мной выбирается из салона авто, и в этот момент у него начинает трезвонить смартфон.

Зимин посмотрел на экран и сморщился, как будто ему только что зуб мудрости без наркоза выдрали.

А я, пошагала ко входу в магазин. Выбирать самое дорогое платье. Платить за него не собираюсь – меня устраивает мой гардероб. Если Максик будет вести себя хорошо, платье может оставить себе – на память.

Мне кольцо, ему платье. Все по честному…

Французским я владею на уровне: "Же не манж па сис жур", что в переводе означает – я не ел шесть дней. Небезызвестная фраза из кинофильма "Двенадцать стульев".

Н да, иду не спеша мимо стильно одетых придурковатых манекенов, отражаюсь в зеркалах, щурюсь от яркого освещения.

Девушки–продавцы улыбаются как родной. На кого из них обрушить непосильную задачу подобрать мне вечерний наряд? Объяснять, что мне нужно, придется на языке жестов. И мимики.

Продавцов пронесло. Максик надолго не задержался, догнал меня посредине торгового зала.

– Таисия! Куда понеслась как конь? Я тебя потерял! – гадский Максик, еще и недоволен.

– Я девушка тактичная, чужие телефонные разговоры не подслушиваю. Особенно когда у человека, которому звонят лицо от счастья перекосило! – ехидно отвечаю, остановившись у манекена одетого в длинное платье цвета Мерло. Интересная модель: смелое декольте, обнаженные плечи…

– Нет. Не то. Цвет не твой и вообще, слишком много открытых участков тела. – заявляет Максимка, хватает за руку, пытается от манекена меня оттащить.

Честно? Я на платье исключительно из любопытства смотрела. Мне его совсем не хотелось, пока Масик не начал выступать.

– Мое тело, что хочу, то и открываю, – возмущаюсь рывком освобождая руку.

– Ладно. Платье возьмем, но для ужина купим другое. Это примеришь дома, – склоняется к уху и шепчет игриво: – Будешь меня соблазнять. Как относишься к стриптизу?

– Положительно. В самолете у тебя получилось неплохо. Полетим обратно, еще раз покажешь, под музыку, и презервативов побольше надуем: будешь из в разные стороны разбрасывать. Только представь: по салону летают резиновые изделия, т, в полотенце, повязанном на бедра, исполняешь Пасодобль. Черт! Это надо было, забыть телефон? Я б момент исполнения танца сняла на видео…

– Бурная фантазия у тебя, однако, – хмыкает Максик, – только меня не покидает уверенность, что тебе скоро надоест изображать недотрогу, и проснемся мы завтра в одной постели.

– Ага. Там и проснемся. Слушай, тебя я смотрю на постелях заклинило. Неужто никто не…

– С тобой говорить невозможно. Выбираем платья и уходим, нам еще в ювелирный.

Масик, в отличие от меня, французским владел. Подозвал улыбающуюся девушку–продавца, объяснил ей, что именно нам необходимо подобрать.

Спустя некоторое время, мы покинули магазин, унося с собой: три платья, три пары туфель, три сумочки, шесть флаконов духов, и шляпку. Одну, но очень дорогую. Бабушка будет от нее в ауте.

Пакеты забросили в багажник, отправились в ювелирный.

Уж не знаю, с чего меня мучил вопрос: кто же звонил Максику? Не выдержала полюбопытствовала:

– Не иначе тебе любовь всей жизни звонила, когда к магазину одежды подъехали?

– Хуже.