Наверняка чародеи начнут соревноваться в огненной магии и обязательно спалят любимые занавески Беаты.
– Разделим же трапезу в честь наших великих предков! – дал отмашку отец приступать к ужину.
По всем правилам чародеи рассаживались по старшинству. Верховные, как и положено, в торцах стола. Каким образом мы с Закари оказались практически напротив, история умалчивала, но нас разделила скромная сервировка, и ни одного горящего канделябра или кувшина с водой. Каждый раз, когда я поднимала голову, невольно натыкалась взглядом на его физиономию.
Темные прислужники, тихие и почти неслышные, внесли блюда, аккуратно пристроили между тарелок. Наполнили медные стаканы поминальным вином, разложили еду и отступили к стенам, фактически слившись с тенями.
Когда то эти люди заключили с отцом договор: магия в обмен на десятилетнее служение в замке. Желающих получить колдовство от Валлея Варлока неизменно много. Папа силен, пусть в детстве и не призывал демона, как некоторые, сидящие за столом. Не буду тыкать вилкой в сторону отца и сына Торстенов.
Трапеза начиналась с глотка ритуального вина.
– За наше славное прошлое, за достойное настоящее и за светлое будущее! – громко произнес отец.
– Да будет так! – подхватил верховный Торстен.
Все для вида пригубили крепкое сладкое вино, а потом принялись закусывать. Я ловила на себе задумчивые взгляды Алистера, старалась не елозить на стуле и ждала, что меня, как ребенка, попросят продемонстрировать умение пробуждать одновременно две магии. Светлую в правой ладони, а темную в левой. Помнится, в детстве этот фокус нравился всем гостям без исключения.
– Марта, – вдруг обратилась Люция, отчего у меня дрогнула рука, и с вилки свалилась горка тушеных красных бобов, обязательного блюда для поминального ужина.
– Да, госпожа Торстен?
– Слышала, что ты пыталась поступить в светлую академию Эсвольд.
– Для Эсвольда я оказалась недостаточно светлой, – с вежливой улыбкой ответила я и бросила холодный взгляд на Закари. Спрятав ухмылку за стаканом с хмельным питьем, тот сделал глоток.
– Лаверанс? – немедленно уточнила она. – Говорят, что на бытовые заклятия принимают даже тех, кто может просто призвать светлую магию.
– Ректор Лаверанса – чародей старой закалки. Он не разделяет широких взглядов нашего ковена, – со всей возможной деликатностью припомнила я обидное заявление ректора, дескать, двуликого мага, способного поднимать мертвецов, они видели только в кошмарах.
Возражение, что умертвия воскрешают исключительно некроманты, а в ковене Варлоков такие не приживаются, почему то его не убедило. Возможно, не стоило дерзить приемной комиссии сразу после испытания, но – демоны не дадут соврать – к этому моменту светлые прилично меня задрали необоснованным снобизмом.
– Зато ты поступила в Деймран. – Алистер неожиданно мне подмигнул.
– Я около года готовилась к вступительным испытаниям, – намекнув, что двери в большую магию для меня открывались со скрипом, ответила ему.
– Выходит, Зак старше тебя на год? – неожиданно спросил он.
– Замечательная разница в возрасте, – тихо подтвердила Люция.
В глухой тревоге я покосилась на Торстена младшего. Он сидел с непроницаемой миной, словно не понимал, что застольная беседа начала подозрительно походить на сватовство. Еще чуть чуть и наши родители примутся разливаться морскими сиренами, расписывая положительные качества и заслуги отпрысков.
– В этом году Зак получит диплом, – продолжил Алистер. – Наберется опыта, и я передам ему дела. Сын – мой наследник и будущий верховный нашего клана.
– Закари мог бы провести некоторое время в башне Варлок, – предложил отец. – В ковене есть чему поучиться. |