Лориан обняла его тонкими руками, прижалась.

— Что Сколл передал судье?

— Ты хочешь знать это сейчас?

— Да.

— Это сложно Лориан, потом тебе объясню, тебе нужно отдохнуть… Все позади, — опустил взгляд на её губы прильнул вновь, скользя проникая языком в раскрывшиеся влажные тугие губы, тяжело задышав от дикого возбуждения, отстранился. — Спи Лориан, у нас ещё будет время, теперь его у нас уже много.

Лориан улыбнулась, обняв ещё крепче, не желая отстраняться.

— Моя упрямица…

Эпилог

Ярис отложил бумаги и откинулся на спинку кресла, когда в кабинет вошёл Гардас. Как всегда, сын заставил себя ждать, впрочем, Ярис уже привык, что он намеренно проверяет его терпимость каждый раз. Гардас долго поправлялся пока срослись все кости, которые он себе переломал. После пяти месяцев, его движения всё ещё были скованны, лекари предупреждали что в норму он войдёт к следующей осени. Ярис долго думал, как поступить теперь, зная что младший сын хотел убить его руками своего брата. Когда он узнал, эта правда его потрясла. Не думал, что его сын настолько алчный, что ради наследства и первенство мог убить. Розана вырастила в нём чудовище, но тому была вина и Яриса. Он упустил это.

— Энроу Дарствен и его дочь Хевин, шлют новое письмо, — Ярис взял свёрток и положил перед Гардасом. Тот посмотрел на него хмуро, но брать не спешил.

— Так понимаю там ничего нового нет?

— Почему же, — возразил Ярис, — взгляни.

Гардас помедлил, но заглянул в конверт, вытаскивая свёрток письма вмести с ним и овальную рамочку. Брови сына сошлись на переносице. Но Ярис видел, как меняется его лицо, надо признать у него тоже бы поменялось, глядя на зеленоглазую белолицую красавицу с огненными завитками волос, что обвивали её юное лицо.

— В общем, я подумал и решил — в Кеут ты отправишься в ближайшее время. Иначе молодую невесту заберёт кто-то ещё. Что на это скажешь?

Гардас так же хмуро глянул на отца.

— Решать тебе, — положил портрет и письмо обратно на стол.

— Решать мне, — повторил Ярис, соглашаясь — и только ему. Твёрдо сцепил пальцы в замок. — Но я хочу услышать твой ответ. Ты согласен женится на ней?

Гардас сжал челюсти, вновь посмотрел в окно, за которым с самого утра сыпал снег. Пораздумав повернулся к отцу. Выражение его лица приобрели другие черты, смягчились будто. Он смотрел серыми как у матери глазами.

— Да, согласен, — ответил и развернулся, чтобы уходить.

— Постой, — остановил его Ярис, поднялся с кресла обойдя стол, — я тебя ещё не отпускал, — приблизился к сыну, блуждая по нему внимательным взглядом. — Сегодня я подписал бумаги и заверил наследство… Равнарту. А тебя лишаю его, это моё наказание тебе, чтобы ты смог осмыслить всю глубину своего проступка.

Ни единого мускул не дрогнул на лице Гардаса, будто это никогда его не волновало. И Ярис понял, что бессмысленно. Бессмысленно достучатся. Но, всегда будет надеяться.

— Иди, — разрешил Ярис.

На лицо Гардаса вновь легла печать отчуждения. Неприступен и не готов слушать. Но сейчас что-то промелькнуло в его взгляде, что-то такое чего Ярис никогда не видел, а может быть никогда не замечал погружённый в свои заботы. Обида. И в этом была тоже его вина. Он и в самом деле едва не потерял Гардаса, Ярис осознал за эти долгие тяжёлые дни в полной мере, насколько был в шаге к разрушению, к краху всего, что когда-то создал. Едва не убил Равнарта своим приговором.

Гардас вышел из кабинета. Ярис смотрел ещё долго на закрытую дверь.