Она бросилась к глинистому берегу, не разбирая дороги, охваченная ужасом, и река дала ей успокоение своей неотвратимостью. Она как-то почувствовала это своим детским умом. «Что бы ни случилось со мною, жизнь продолжается своим чередом. Есть нечто большее, по сравнению с чем наши беды не имеют значения. Вот так. Оно – как Бог». Но от Бога никогда не было особенной пользы.

Только несколько часов спустя слуги обнаружили ее спящей под деревом.

Но сегодня был веселый день, река бережно и изящно играла лодками, плывущими по ее глади. Даже угрюмые скалы Джерси на том берегу выглядели весьма невинно.

Тео задержалась на маслобойне, чтобы выпить кружку молока, теплого и пенящегося, только что надоенного. А у конюшен она нашла уже оседланную Минерву, нетерпеливо перебирающую копытами. Серая кобыла радостно обнюхала хозяйку, и Тео в ответ поцеловала ее в шелковистый нос.

Дик, ирландский мальчик-конюх, протянул чумазые руки, чтобы подсадить Тео.

– Вы и впрямь чудно выглядите сегодня, мисс Тео, ваши семнадцать лет вам в самую пору; – он разговаривал с налетом фамильярности, как все слуги в первые годы после образования республики.

– Наверняка вы выберете себе красивого мужа из толпы щеголей, что наедет вечером, – он не сводил с нее глаз.

– Вот уж нет, – парировала Тео и пришпорила Минерву, весело рванувшуюся по песчаной дорожке, которая вела через луга Лиспенард к Ист-Ривер.

Женитьба, мужья! Все ведут себя так, будто ей двадцать один год и она непременно останется в старых девах. И ведь только один человек имеет право заговаривать об этом. Но ее отец не задумывался о подобных вещах. Им и так было хорошо вместе. Она пришпорила Минерву, пока не пересекла остров, приблизившись к реке, и тут она неожиданно покраснела, подняв руку, чтобы поправить каштановую прядь. Может, это глупо и недостойно леди: вот так встречаться с молодым человеком. Она приняла его приглашение отчасти из бравады, отчасти из жажды приключений, но все же больше из-за того, что была очарована привлекательным юношей, и ей казалось, что его мысли были заняты ею.

Она случайно встретилась с ним три дня назад. Он появился как раз в тот момент, когда Минерва попала в кроличью нору и сильно споткнулась. Он в ту же секунду соскочил с седла, поспешив на помощь. Они вместе обследовали захромавшую кобылу и с большим облегчением обнаружили, что ничего страшного с ней не случилось.

Благодаря юношу, Тео не могла не заметить его пристального взгляда. Они посмотрели друг другу в глаза.

Он был молод, по ее мнению ему было не больше двадцати, на несколько дюймов выше ее, приблизительного одного роста с ее отцом. Это особенно подействовало на Тео. Одет он был небрежно: его коричневые панталоны висели над забрызганными грязью ботфортами, шейный платок не первой свежести сбился набок. На юноше не было головного убора, и его коротко подстриженные песочного цвета волосы растрепались от ветра.

Однако, несмотря на все это, Тео понимала, что он джентльмен, и он ей нравился. Может, все дело было в притягательной силе его светло-карих глаз – живых, мягких и неотрывно глядевших на Тео с плохо скрытым восторгом. Возможно, он ей понравился из-за нежной, как у девушки, кожи, или же ее очаровал мягкий голос незнакомца, когда он заговорил.

– Дон Кихот всегда к услугам Дульсинеи.

– О! – воскликнула она.

– Я люблю эту историю! – и после этого они оживленно заговорили о самых разных книгах. «А эту вы знаете?», или «А вот эту книгу вы читали?». Тео призналась, что прочла некоторые сочинения Мольера, Шеридана, которые не пристало читать юной леди, что еще она читала «Тристрама Шекди», – но юноша, казалось, вовсе не был шокирован.