— С чего вдруг директор так заинтересован в продвижении группы? — Смотрясь в зеркало, спросила я. — В Агентстве не мало бойс-бэндов. Почему именно эта группа?

— Личная заинтересованность, дорогая. А ты — ты Счастливая Мисс — то, к чему прикоснется твоя изящная ручка, становится платиновым.

Зарубежные СМИ действительно прозвали меня Счастливая Мисс — последние годы жизни мне везло не меньше, чем счастливчику, выигравшему в лотерею пару миллионов долларов. Сначала мне повезло отхватить роль, изменившую всю мою жизнь, обзавестись кучей поклонников самыми настоящими Фан-клубами едва ли не в половине стран мира и получить кинонаграды. Ко мне посыпались предложения от режиссеров, и я постоянно находилась на съемках. Несколько товаров и марок, которые мне приходилось рекламировать, оказывались вдруг популярными и их известность, как и продажи, взлетали до высот. Они считали меня везунчиком, и я тоже стала думать о себе так — как известно, если сто раз сказать человеку, что он свинья, на сто первый раз он захрюкает. К тому же у меня был один маленький секрет, о котором я никому не рассказывала — плетенный из грубых коричневых ниток браслет на счастье, украшенный двумя крупными красными бусинами. Он был не слишком красивым или ценным, но я хранила его с самого детства, как подарок от давнего и давным-давно потерянного мальчика-друга, с которым мы вместе ходили домой со школы. Мы постоянно дразнились, обзывались и делали друг другу всякие гадости. Но когда мальчик уезжал из нашего города, он подарил мне на память этот браслетик, сплетенный им лично.

"Он будет приносить тебе счастья, жаба, — сказал он мне тогда и важно добавил, — я сам его плел, носи и не снимай, а то убью. Ясно? Это… не рыдай постоянно, это раздражает не только меня, а всех вокруг."

Жалко, что мы больше не встретились, милый был мальчик, хотя раздражал страшно. Сейчас мне бы очень хотелось иметь рядом такого друга, как он, только не такого заносчивого. Интересно, каким он вырос? Наверное, красивым и самоуверенным.

Как бы то ни было, его браслет я постоянно таскаю с собой, и он действительно приносит мне удачу!

Сейчас, когда прошло всего лишь почти 4 года с того дня, как я нежданно-негаданно стала актрисой, я смотрю на вещи совсем по-другому, нежели тогда. Почти полноценными взрослыми глазами. Утверждать, что я все знаю о жизни, не могу — все в этом мире относительно.

— Зови меня мисс Мидас, — ответила я Сэпу и воскликнула ему под ухо. — О, я прошла первый тур!

— Тише, тэсса, тише! — Поморщился он. — Я буду звать тебя мисс Ребенок. — Твой имидж — шикарная, женственная и очень загадочная красавица, а не шебутное дитя со странными поступками.

— Ты зануда, — отмахнулась я. — Я все знаю, какой я должна быть на глазах у почтенной публики.

Пусть меня тоже назовут обманщицей и карьеристкой, притворяющейся перед поклонниками не тем, кем я являюсь на самом деле, но я только отмахнусь от этого — все играют свои социальные роли. А для актеров — это работа. Я выполняю свою работу, не более. Работу, которая доставляет мне удовольствие. Те, кто видит меня на экранах телевизоров или кинотеатров, тоже довольны — все обоюдно, поэтому я счастлива — по-настоящему счастлива. Я — актриса, и ничуть не жалею о своем выборе.

Сэп что- то принялся втолковывать мне с преподавательским интонациями, бурно жестикулируя, а я, кивая и поддакивая, продолжала играть в гоночки. Изредка я смотрела в мелькавший за окном пейзаж — от места, в котором я живу и которое претенциозно называется поместьем, до Санта-Плазы ехать совсем немного — не больше двадцати миль. К тому же мы всегда ездим по правительственной скоростной трассе, закрытой для обывателей, поэтому всегда полупустой.