– Спасибо большое! Ты – супермама!

У меня есть всего один вечер. Нельзя всё испортить. Я себя не прощу, если облажаюсь.

Выбираю самое лучшее платье, которое есть в моём гардеробе, долго вожусь с макияжем и причёской, подмигиваю себе в отражении зеркала и на подрагивающих от волнения ногах спускаюсь на первый этаж.

– А куда это ты собралась? – с улыбкой осведомляется отчим.

– К подруге еду, – вру и даже не краснею.

Отчим не знает о том, что я безответно влюблена в Алекса. Он бы меня не понял и не поддержал. Нет, Василий Андреевич – замечательный человек, маме с ним безумно повезло, но он придерживается старых взглядов на жизнь. И союз сводного брата и сестры для него – табу.

Отчим желает мне хорошего вечера, я наспех целую маму в щёку и вылетаю на свежий воздух.

Для начала заезжаю в оптику и покупаю себе линзы синего цвета. Если уж маскироваться – то по полной. Вряд ли Алекс помнит, что у меня зелёные глаза, но лучше подстраховаться.

Либо сегодня, либо никогда.

Вдруг я ему всё таки понравлюсь?

У меня голова кругом, пульс частит, дыхание спирает. Я захожу в ресторан, где должен отдыхать Алекс, и оглядываюсь по сторонам. Откуда то доносится громкий девичий смех, может, в том зале отмечают день рождения?

– К сожалению, у нас все столики забронированы, – сообщает администратор.

– И даже на баре?

– Да, – звучит мой приговор.

Ну не караулить же сводного брата у дверей в слепой надежде, что он выйдет покурить? Может, через столько лет он избавился от вредной привычки. Я ничего о нём не знаю, а соцсетей Алекс не ведёт.

– Ясно, спасибо, – киваю я.

Иду к двери, но затем резко останавливаюсь. Надо было сказать, что меня ждут в главном зале! Чёрт, мозги совсем не работают.

Оборачиваюсь, ищу взглядом администратора.

По спине бежит холодок, потому что кто то заходит в ресторан.

– Да, я сейчас занят. Давай, – говорит мужчина до боли знакомым голосом.

Алекс. Здесь. За моей спиной.

Назад дороги нет.

Я делаю шаг вперёд и театрально вскрикиваю. Широко взмахиваю руками, притворяясь, что поскользнулась. И лечу вперёд. Прямо в объятия сводного брата.

1.2

Он пользуется всё тем же парфюмом: древесно терпким, крышесносным, запоминающимся. Однажды я завалилась в его комнату и увидела рубашку, небрежно висящую на стуле. Подошла, крепко прижала её к сердцу. И навсегда запомнила, чем пахнет Алекс.

В тот момент в комнату зашла мама, тогда то я и призналась ей в своих чувствах к сводному брату. Она, конечно, расстроилась. Александр – человек своеобразный, замкнутый, с тяжёлым характером. Ни одна мама не захочет, чтобы её дочь в такого типа влюблялась. Но сердцу ведь не прикажешь.

Позже я открыла свою тайну лучшей подруге. Рассказала ей про сводного брата. Напрасно. Именно она потом обо всём ему проболталась.

Но это было очень давно. Я забыла о предательстве, успокоилась, переболела Алексом.

Ой, да кого я обманываю? Конечно, я им не переболела.

Ничего не изменилось! Стоило мне громко втянуть воздух, как голова закружилась от знакомого запаха, от близости Алекса, от его чуть хриплого голоса.

Я вскрикиваю и падаю в его объятия. Он на мгновение крепко меня сжимает, а затем резко отстраняется. Держит за плечи. Легонько встряхивает и в глаза смотрит.

– Тебя не учили смотреть по сторонам? – недовольно хмурится он.

Пять лет прошло, божечки, а он ничуть не изменился! Хотя нет, вру, он стал ещё красивее, если это вообще возможно. Карие глаза сжигают меня до пепла, не оставляя шанса на выживание. Крепкие ладони стискивают плечи, обжигая чувствительную кожу.