|
Всю одежду пришлось повесить на единственный имевшийся крючок. Как было велено, она надела доходивший ей до середины бедра больничный халат с завязками спереди. Взглянув вниз, она отметила, что затвердевшие от холода соски проступают сквозь изношенную ткань халата, как две пуговицы. Может быть, они обмякнут до того как врач ее увидит. Выйдя из-за ширмы, Кристин увидела сестру миссис Блэкмен, раскладывавшую инструменты на полотенце. Кристин отвела взгляд, но все же против воли успела увидеть массу сверкающих инструментов, включая влагалищное зеркало и несколько зажимов. От одного только их вида Кристин ощутила слабость. — А, очень хорошо, — сказала миссис Блэкмен. — Вы проворны, и мы это ценим. Давайте! — Миссис Блэкмен похлопала по креслу для обследования. — Забирайтесь сюда. Доктор сейчас будет. — Ногой она пододвинула небольшой табурет к нужному месту. Придерживая обеими руками тонкий халат, Кристин направилась к креслу. Благодаря выступающим металлическим скобам на одном конце оно напоминало какое-то средневековое орудие пытки. Встав на табурет, она уселась лицом к сестре. Затем миссис Блэкмен заполнила подробную карту, и тщательность этой работы поразила Кристин. Никто и никогда не брал на себя такой капитальный труд, включающий детальное исследование истории семьи Кристин. Впервые увидев миссис Блэкмен, Кристин чувствовала себя скованно, опасаясь, что сестра окажется холодной и жесткой, как можно предположить по ее виду. Но во время заполнения карты миссис Блэкмен была так любезна и проявляла такой интерес к Кристин как к человеку, что та начала расслабляться. Единственными достойными внимания симптомами, которые миссис Блэкмен записала, были умеренные выделения, отмеченные Кристин в последние несколько месяцев, и изредка пятнышки в межменструальный период, которые случались, сколько Кристин себя помнила. — Ну, хорошо, подготовимся к приходу доктора, — сказала миссис Блэкмен, откладывая карту. — Теперь ложитесь, ноги — в эти скобы. Кристин повиновалась, тщетно пытаясь удерживать вместе полы халата. Это было невозможно, и она опять стала утрачивать самообладание. От металлических скоб исходил ледяной холод, вызывавший дрожь по всему ее телу. Миссис Блэкмен встряхнула свежевыстиранную простыню и накинула ее на Кристин. Приподняв край, миссис Блэкмен заглянула под простыню. Кристин почти физически ощутила взгляд сестры на своей промежности. — О'кей, — проговорила миссис Блэкмен, — подвиньтесь ближе сюда. Опираясь тазом, Кристин в несколько приемов сдвинулась вниз. Миссис Блэкмен, все еще глядевшая под простыню, осталась недовольна. — Еще немного. Кристин подвинулась и почувствовала, что ягодицы наполовину выступают за край. — Отлично, — отметила миссис Блэкмен, — теперь расслабьтесь, пока не придет доктор Харпер. — Расслабиться! — думала Кристин. Как она может расслабиться? Она чувствовала себя, как кусок мяса на прилавке в ожидании покупателей. Позади нее было расположено окно, и тот факт, что занавеска на нем была не совсем закрыта, неимоверно ее беспокоил. Дверь смотрового кабинета без стука открылась и показалась голова госпитального курьера. Его интересовали пробы крови, которые нужно отнести в лабораторию. Миссис Блэкмен сказала, что покажет их, и исчезла. Кристин была оставлена одна в стерильной атмосфере, заполненной асептическим запахом спирта. Она прикрыла глаза и стала глубоко дышать. Самое ужасное — ожидание. Открылась другая дверь. Кристин подняла голову, ожидая увидеть доктора, но вместо него увидела регистратора — та спросила, где миссис Блэкмен. Кристин только покачала головой. Регистратор ушла, хлопнув дверью. Кристин снова опустила голову и прикрыла глаза. Так она долго не выдержит. В тот самый момент, когда Кристин уже собиралась подняться и уйти, дверь открылась и не спеша вошел доктор. |
