Эмма вздернула подбородок. Такой Джейсон ее еще не видел. Жесткая, упрямая Эмма. В ее зеленых глазах горел огонь, и она смотрела на него с открытым вызовом.

Он залюбовался ею, но тут же вспомнил о Рэтчитте. А ему она ставила такие ультиматумы? И что, собственно, было между ними? Может быть, она отказалась лечь с Рэтчиттом, пока он не встанет с ней у алтаря? Но разве он не надел ей на палец кольцо?

— Может быть, вы возьмете назад свое предложение? — с вызовом спросила Эмма. — Вместе с приглашением на ужин?

— Нет. — Джейсон помолчал. — Но мне бы хотелось получить ответ на один простой вопрос.

— Какой же?

— Эмма, вы — девственница?

Глава третья

Следующий день показался Джейсону нескончаемым. Несколько раз он мысленно возвращался к той минуте вчерашнего вечера, когда Эмма взглянула ему в глаза и сказала правду. Да, она девственница. И что с того? Разве это для него проблема?

Разве это для него проблема? И да, и нет.

С девственностью Джейсону еще не приходилось сталкиваться. Ни разу. Адель девственницей не была. И прочие его подруги также не были девственницами.

Мысль о любовном акте с девственницей пугает. Это как война на незнакомой территории.

И в то же время мысль о любви с непорочной Эммой в брачную ночь задевала в нем какую-то струну, о существовании которой Джейсон до сих пор не подозревал. Раньше он не считал себя романтиком. А с Эммой стал другим человеком. Это уже ясно. Она извлекла наружу лучшие его качества.

И худшие, возможно, тоже.

Чувство собственника, ревность — не те качества, которыми, по мнению Джейсона, должны обладать мужчины. Джейсон поклялся себе, что поборет в себе искушение так относиться к Эмме. Он хочет, чтобы она, его жена, была счастлива и ничего не боялась.

А она будет его женой. Теперь он в этом уверен. Это всего лишь вопрос времени.

Времени…

Джейсон взглянул на стенные часы. Пять часов. А приемная все еще забита чихающими, сморкающимися пациентами. Свежий весенний ветер и распустившиеся цветы принесли с собой очередную вспышку аллергии.

Вздохнув, Джейсон поднялся из-за стола и вызвал следующего пациента.

— Нэнси, это все, надеюсь?

Джейсон высунулся из кабинета и с облегчением оглядел пустую приемную. Стенные часы показывали без пяти минут семь. Обычно прием заканчивался около половины шестого, а если иногда и затягивался, то редко настолько.

— Да, доктор Стил, на сегодня все, — отозвалась Нэнси с тяжелым вздохом, который, как хорошо знал Джейсон, означал не усталость, а нежелание оставлять любимое дело жизни и возвращаться в пустой дом.

Нэнси была у доктора Брендуайлда регистраторшей плюс секретарем плюс бухгалтером плюс медицинской сестрой для сложных случаев на протяжении двадцати лет. Она работала шесть дней неделю, а когда требовалось — и семь, оставалась сверхурочно, не прося за это ни цента. В свои шестьдесят с гаком она здорова как лошадь и, возможно, будет управлять делами доктора еще лет двадцать.

Когда Джейсон приехал в город, Нэнси поначалу держалась с ним настороженно. Совершенно случайно он узнал от Мюриэл, что Нэнси опасалась, как бы он не уволил ее, когда старый док совсем отойдет от дел. Джейсон уверил Нэнси, что работа останется за ней, пока она сама будет того хотеть, и их отношения мгновенно улучшились. Была, правда, одна заминка, когда Джейсон обмолвился, что хорошо было бы обзавестись компьютерной системой для регистрации больных и выписки счетов. Он имел неосторожность заметить, что компьютер был бы более эффективен и объем работы Нэнси снизился бы.