– Шантаж?

– Возможно. Вам звонили вчера или сегодня?

Якушев понял, о каком звонке спрашивает полковник, отвечать не собирался, а как можно беспечнее пожал плечами, усмехнулся:

– Мне звонят сотни людей в день.

– Я редко задаю вопросы без серьезных оснований. Вы человек умный, думайте. Хочу вам напомнить, что о Сивкове и Карасике и покойном Галее знает еще один человек из контрразведки. И моя жизнь, которую, кстати, крайне трудно отнять, ничего не решает. Вас нельзя посадить на скамью подсудимых, но уничтожить как банкира и крупного бизнесмена очень даже возможно. Я воевать с вами не собираюсь, но контрразведке найти ваших противников – или деловых партнеров? – труда не составит, а они не следствие, не суд. Для них материалов о ваших связях с покойным киллером будет более чем достаточно. Правда, материалы против вас хранятся у меня, а не у контрразведчиков.

– Что вы хотите?

– Помощи. Я не вербую людей силой и на компрматериале, но вы излишне самовлюбленны и горды по плохому.

– Не воспитывайте меня, господин милиционер.

– Господин миллионер, я просил вас пометить на листочке, кто где стоял, когда застрелили Скопа.

Якушев быстро написал против каждого крестика фамилию. Гуров смотрел на листок довольно долго, затем спросил:

– Вы вышли на веранду, окна были открыты?

– Открыты. Было прохладно, но хозяин сказал, мол, рамы свежепокрашены.

– Вы встали, хотели сфотографироваться… Местами не менялись?

– Я стоял на месте, мне бесконечные снимки надоели. Кто то толкался, маленький Еркин не хотел стоять рядом с высоким Яшиным. Впрочем, не уверен.

– Проверим. – Гуров убрал листок в карман. – У меня к вам большая просьба, Виктор Михайлович… – Но в голосе Гурова никакой просьбы не звучало, и Якушев мгновенно это почувствовал.

– Упомянув об убийствах, вы решили, что можете шантажировать меня, хотите начать…

– Я сказал – просьба, Виктор Михайлович, – безразлично произнес Гуров. – Насколько мне известно, эти люди считаются с вашим мнением. Позвоните каждому из них, посоветуйте принять меня без всяких штучек дрючек, без ссылок на занятость и прочее вранье.

– С Еркиным и Барчуком будет несложно, мы связаны деньгами, а Яшин, как я понимаю, человек с норовом, работает в охране Президента. Не знаю.

– Вы позвоните, там посмотрим.

– Я завтра должен лететь в Цюрих.

– Надолго?

– Два три дня.

– До того как увлеклись фотографией, вы обедали?

Якушев взглянул недоуменно, кивнул:

– Ну, ели что то, выпили.

– Сидели за одним столом или разбились на группы?

– Нас всего было шестеро. – Якушев не понимал смысл вопросов и раздражался.

– Значит, двое могли сесть в сторонке и поговорить о своем.

– Насколько я помню, все находились за столом, когда пили кофе, хозяин принес фотоаппарат.

– Вы были выпивши?

– С чего это? Я никогда не бываю выпивши.

– Врете, да Бог с вами! Но если в вечер убийства вы были абсолютно трезвы, то почему употребляете выражение «насколько я помню».

– Не придирайтесь, у меня просто такое выражение.

– Опять врете. – Гуров хотел вывести хозяина из равновесия. – Такой человек, как вы, лишних слов не употребляет.

– Я сказал, что завтра улетаю в Цюрих.

– Меня это не касается. Деловые разговоры за столом велись?

– Не без этого. – Якушев пожал плечами.

– Виктор Михайлович, сосредоточьтесь и скажите ваше мнение.