— Нам пора. Учти, дорогой, что в восемь утра я должна быть на работе, чтобы поприветствовать своего начальника.

— Господи, когда все это закончится — сказал Игорь, заведя машину и выруливая на трассу.

В эти утренние часы, когда на трассе обычно пустынно — отсутствуют как водители, так и, к счастью, гаишники, Игорь сильно гнал на большой скорости. Он не особо сбрасывал скорость на поворотах. Однако умело работая рулем, он избегал опасностей.

В половине восьмого он въехал в город и тут же разбудил Ольгу, которая спала всю дорогу.

Она натянула белую блузку и черную блузку, обычную для своей работы в издательстве.

Единственное, что Игорь не просчитал — это городские пробки, в одну из которых они угодили.

Был уже девятый час, когда они подъехали к издательству.

Ненашев в понедельник слегка опоздал. Расставшись с московским гостем и Французом, он отправился домой, где продолжил распитие коньяка в одиночестве. Приехавшая поздно вечером с дачи супруга обнаружила его уже спящим.

Несмотря на тяжелое похмелье, день для Ненашева начинался все же хорошо. Он решил не ехать на своей машине, взял такси и доехал до издательства.

У кабинета его встретила секретарша Оля, которая тут же поинтересовалась, не хочет ли директор кофе.

— С удовольствием, — ответил Ненашев и вошел в кабинет.

С утра уже позвонили из типографии и сообщили, что печать книги по кулинарии началась. До обеда все шло благополучно и нормально. Но после обеда все поменялось. Ненашеву позвонил из Москвы Борис Сергеевич. Затем сам Ненашев позвонил Хмелю.

Ольга слегка вздрогнула оттого, как резко отрылась дверь директорского кабинета и оттуда вылетел Ненашев.

Он даже не закрыл за собой дверь, мгновенно устремившись к выходу. Попутно он крикнул Ольге, чтобы та сообщила штатному шоферу издательства о том, что они срочно выезжают.

«Началось. Засуетились, голубчики», — подумала Ольга.

Как только Ненашев скрылся, она сняла трубку телефона и позвонила подполковнику Мостовому, сообщив, что у нее есть для него информация…

… Ненашев сидел в кресле и слушал, как при нем Хмель звонил в Москву Борису Сергеевичу. Разговор был коротким и со стороны Хмеля состоял из одних междометий.

— Борис Сергеевич… Да мы… Вы. Да вы… Вы поймите… Мы решим этот вопрос… Я все понимаю…

Последние фразы, которые адресовал ему Борис Сергеевич из своей московской квартиры, были следующими:

— У нас был договор. Ты его не выполнил и подставил меня. Если все, что со мной случилось, твоих рук дело, то за тобой все МВД полным составом будет бегать по всей России. И каждый постовой будет заставлять тебя слизывать языком каждый окурок, который ты бросил в неположенном месте. Но даже если это не ты, то все равно ты должен мне всю положенную сумму моего гонорара. И даже после этого чтобы близко ко мне не подходил!

— Да меня подставили! — заорал в бешенстве Хмель.

— Вот и разберись со своими проблемами, а потом разговаривать будем! — заявил чиновник и бросил трубку.

Хмель в бешенстве швырнул телефонную трубку на диван и она, отпрыгнув от его упругих пружин, упала на пол.

— Ну, что, козел вшивый?! — заорал Хмель на Ненашева. — Допрыгались? Подставили меня под самую маковку!

— Я здесь ни при чем, — торопливо сказал Ненашев. — Все, что от меня было надо, я сделал. Спрашивай с Француза, как это произошло.

— Я бы спросил, — злобно прищурив глаза, ответил Хмель. — Если бы было с кого.