Изабель Вульф. Мучения Минти Мэлоун
Посвящается Джонатану и Катарине Анжа, и Полу-Маттиасу
Июль
Где она? Где? Ради бога, куда она подевалась? Куда... делась... моя... несчастная... тиара? Боже мой, боже мой, куда я ее засунула? Две минуты назад она была здесь. Вот здесь, прямо передо мной. Я достала ее из футляра и положила рядом, пока красила ногти. Я же ее видела, видела! А теперь ее нигде нет. Как сквозь землю провалилась! Но она же должна быть где-то здесь. Куда она могла деться? О нет! Я ничего не успеваю. Господи, какой кошмар! Я так опаздываю! Да к тому времени, как я приеду, все уже разойдутся, отправятся в паб или в лучшем случае начнут издевательски хлопать в ладоши. Нет, им придется подождать, потому что без меня ничего не случится. Это мой праздник. Не их праздник, а мой! Именно об этом мне все твердили с того самого дня, как мы обручились: «Это твой день, Минти! Все должно быть так, как ты пожелаешь!» Десять минут назад моя мама повторила то же самое и вышла из дома. – Помни, дорогая, это твой день! – безмятежно проворковала она, закрывая за собой садовую калитку. – Все должно быть в точности так, как ты захочешь! – Я хочу, чтобы ты мне помогла, мам. У меня на платье тридцать пять петель и крючков. – Знаю-знаю, дорогая, но мне пора в церковь. – Разве ты не должна расчесать мне волосы или сделать что-то еще в этом роде? – Минти, у меня нет времени. Нельзя же матери невесты опаздывать в церковь. – А невесте можно явиться в церковь без платья? Именно это произойдет, если мне никто не поможет. – Успокойся, Минти, – беззаботно ответила мама. – Скоро вернется Хелен. Вот она тебе и поможет. Зачем еще нужны подружки невесты? Увидимся, дорогая, по-ка-а! – Послав мне воздушный поцелуй, она испарилась. Проклятье! Запищал телефон. Хелен звонила из церкви по мобильному. Она все еще возилась с цветами. – У нас тут кризис, Минт. Пионы вянут. Совсем на жаре развалились. – О господи! – Ничего страшного, – успокоила она. – Сейчас продену проволоку по стеблю и сразу приеду. – Я тоже скоро развалюсь. Тащи проволоку! – Через полчаса буду, – утешила Хелен. – У нас останется целых... э-э... десять минут. Хорошо? – Хорошо. Что?.. Нет! Ничего хорошего! Что значит десять минут? – Так, Минти, послушай, все будет в порядке. Не впадай в панику – слишком жарко. Хелен права. Жарко. Очень жарко. Невыносимо. Тридцать градусов. И боюсь, я действительно впадаю в панику, потому что времени не хватает, а я не хочу появиться в церкви с красным лицом, зареванная, в подтеках косметики. Нет-нет! О боже... Машина приедет через сорок пять минут, а я все еще в трусах и лифчике. Даже не накрасилась. А там двести восемьдесят человек. Они будут разглядывать каждый квадратный дюйм моего тела. Почему я не могу найти тиару? И фату тоже! И ногти еще не высохли, поэтому платье не надеть. Все валится из рук. А-а-а! Господи! Опять звонок! Только этого не хватало. – Да! – закричала я. – Минти! – Это была Эмбер. Моя двоюродная сестра. Красотка. Настоящая красотка, но ужасно любит командовать. – Ну-ка возьми себя в руки! – гавкнула она. – Без паники! – Не могу, – ответила я. – Тиара куда-то задевалась, фата тоже. Я еще не одета. И жарко, очень жарко. Мама ушла в церковь. Никто мне не помогает. Я в панике! – Так, сделай глубокий вдох! – велела она. – Сядь, Минти! Сядь и дыши глу-бо-ко! Вот так. Вдох... Выдох... Вдох... Выдох... И расслабься. Хорошо? Тебе уже лучше? – Да, – сказала я. |
