Мумка глубоко вдохнула и начала свой рассказ. У нее заняло достаточно много времени, что рассказать тете историю Рэндо, свои собственные мысли, разговор со звездами и начальную часть путешествия. Про Стоуни она умолчала. Наверно, она не хотела рассказывать об этом тете, до тех пор пока сама с ним не поговорит. И потом, говорящий камень — явление, даже для Мумки — выдающееся.

Мумка умела делать много дел сразу, в том числе говорить и есть. Сумуска молчала, поэтому кушала с удвоенной скоростью. И к концу рассказа Мумки у них было пустая миска, пустой кувшин и полные животики.

— Вот, собственно и все, — закончила Мумка свой рассказ, — уф! — И откинулась на спинку стула. — Ну, что ты скажешь тетя? — поинтересовалась она, — Назовешь меня сумасшедшей?

Ее тетя молчала долго, очень долго и Мумка уже серьезно забеспокоилась. Неужели, назовет?

 —  Нет, Мумка, — наконец произнесла тетя, — не назову. Хотя здоровой барышней назвать тебя тоже было бы неправильно, — она решила поумерить Мумкин энтузиазм. — Ты удивишься, но что-то подобное я уже слышала. Да, — кивнула она на удивленный взгляд Мумки, — что-то про потерянный камень.

 —  Так может ты… — замерла Мумка

 —  Нет, — тетя покачала головой, — я не знаю, где он находится. Но ты можешь спросить об этом своего друга — доктора Корнелиуса, а потом проверить, есть ли осколок огненного камня в его музее. Может быть, он знает о каких-то его свойствах, по которым, вам легче будет его найти

 —  Точно, — обрадовалась Сумуска, — Мумка, как мы с тобой не подумали об этом. Спросишь у этого чудаковатого доктора.

 —  Он не чудаковатый, — вдруг вспылила Мумка, — не смей так его называть. Он не более чудаковат, чем я.

Когда она была уставшей, она раздражалась очень быстро. Сумуска знала это, поэтому она совсем не обиделась.

— Хорошо, — мягко сказала она Мумке, — он чудаковат не более чем ты. Пойдем спать. А? Утром продолжим, я устала.

Мумка поняла, что она не права и взяла себя в лапы.

 —  Ага, — кивнула она, — пойдем. Тетя Рут, ты не обидишься, если мы не засидимся на это раз до рассвета.

Тетя уверила их, что она не обидится. И Мумка направилась в свою спальню, а Сумуска в свою. Они решили даже зубы не чистить, так они устали.

Как только мумкина голова коснулась подушки, она почувствовала, что все ее раздражение как лапой сняло и сразу же вспомнила о камешке.

Сумуска уже почти засыпала, когда тихонечко приоткрылась дверь и в комнату просунулась мумкина голова.

— Суми, — тихонечко позвала она. — Ты спишь?

— Да, — голос Сумуски был мягко говоря не приветливым.

— Суми, ты это, извини меня, из-за того, что я на тебя… — начала было оправдываться Мумка.

— Мумка, я тебя извиню, если ты дашь мне уснуть… — ее прервал сонный голос Сумуски.

— Суми, ты скажи где камень?

— А? Какой камень? — Суми отчаянно зевала.

 —  Ну этот, говорящий! — Мумка от нетерпения, притоптывала лапой.

 —  Возьми в кармане моего рюкзака, и будь хорошей фаффой, не мешай спать, а? — умоляюще попросила Сумуска.

 —  Ага, ага. — кивнула Мумка, — испаряюсь, — и испарилась.

Рюкзаки стояли в прихожей и Мумке пришлось спуститься на первый этаж (дом тети был двухэтажный).