|
Но капитал она не поделит, местные мачо замуж ее не позовут. Олигарх же своим подружкам песни поет: «Люблю тебя, но в загс не поведу, имею жену. Она нашей любви не помеха, но бросить ее не могу. Ой, тяжело больна моя женушка! При смерти находится, неприлично развод затевать!» Один только Петр Зарубин такой решительный, он скоро Нину бортанет, отправит в переулок бывших жен. С его деньгами все возможно, и брачный контракт его адвокаты хитро составили. Кое‑кто пытался у Пети лишнее отнять, да фигу получил.
– Здорово, – пробормотала я, – но меня‑то просто отдохнуть отправили. – Неужели Раиса к тебе Борьку не приводила? – хихикнула Эмма. – Она его всем демонстрирует. Я внезапно почувствовала раздражение и коротко буркнула: – Нет. Очевидно, у Эммы хорошо развита интуиция, или в моих словах почувствовалась агрессия, потому что собеседница встала и пропела: – Жарко становится, пойду вздремну. Если захочешь поболтать, я на пляже всегда до трех. В пять часов дня, когда Раиса подала заказанный мною обед, я спросила у нее: – Вы знакомы с Эммой? – Вряд ли наши отношения можно назвать дружескими, – церемонно сообщила Раиса. – Госпожа Эмма очень богата, живет на собственной вилле, не является клиенткой отеля и никаких точек пересечения со служащими нашей гостиницы не имеет. Но я, конечно же, много раз ее видела – Флоридос крохотный городок, жителей здесь мало. – Она сидела на пляже в длинном халате, шароварах, носках и с ярко накрашенными губами, – запоздало удивилась я. «Волшебная палочка» сделала вид, что не услышала моего замечания, откланялась и ушла.
Глава 3
Поздним вечером в окно гостиной кто‑то постучал. Я оторвалась от DVD‑плеера, по которому смотрела сериал про Эркюля Пуаро, и крикнула: – Входите, не заперто. – Здесь никто не пользуется замками, – раздалось из холла, и в комнату вошла Эмма. Надеясь, что сумела скрыть свое недовольство, я вежливо улыбнулась: – Добрый вечер. Еще не спите? – У меня бессонница, – сообщила Эмма. – Можно я сяду? Мало найдется людей, которые, услышав такой вопрос, честно ответят: «Нет, сейчас у меня нет желания вести беседы, хочу спокойно насладиться фильмом», поэтому я приветливо сказала: – Конечно, выбирайте самое удобное кресло. Эмма плюхнулась на цветастое сиденье. Я уставилась на даму, молчание несколько затягивалось. Чтобы нарушить его, я сделала дежурное замечание: – Сегодня стояла замечательная погода. – Немного жарковато, но для Флоридоса характерен зной, – привычно отреагировала Эмма, – дождей до сентября не будет. – Волшебный климат. Завтра, наверное, небо тоже останется безоблачным, – педалировала я тему. – Зонтик нам точно не понадобится, – эхом отозвалась Эмма. Я притихла, гостья не делала попыток возобновить беседу. Я почувствовала раздражение. Виола Тараканова, как известно, не получила в детстве так называемого светского воспитания. Нет, я не вытираю нос кулаком, не ковыряю вилкой в зубах, знаю, какое платье следует надеть, если меня позовет на чай английская королева, даже слышала, что истинная леди всегда носит шляпку. Но вот всякие тонкости остались за гранью моего понимания. Если честно, ответы на вопросы: с какой стороны от кавалера должна идти дама, если их представляют королю; можно ли отправиться на охоту в юбке; коим образом надлежит приветствовать дам в гостиной – начинать с самой пожилой или с наиболее знатной, – меня мало волнуют. На королевский раут мне не попасть, убийством животных, пусть даже и легально разрешенным, я не занимаюсь, и среди моих знакомых нет графинь‑баронесс‑виконтесс‑маркиз, поэтому первой я поздороваюсь с какой‑нибудь старушкой. |
