Изменить размер шрифта - +

Спускаться по лестнице было страшнее, чем подыматься. Из головы не выходила мертвая сталкерша. Радист себе поклялся, что сделает все от него

зависящее. И он обязательно должен найти детей погибшей.
Вернувшись в вертолет, Дехтер коротко доложил обстановку. Посовещавшись, решили пока оставить передатчик на месте и спускаться в метро, полагаясь на

карту мертвой сталкерши и память Бульбаша.

Бульбаш помнил, что один из входов на станцию Партизанская Минского метро был со стороны универмага «Беларусь». Здесь раньше находился подземный

переход под проспектом, совмещенный с супермаркетами и входами в метро. Москвичей удивило, что гермоворота оказались установлены еще на спуске в

подземный переход. Снаружи они были занесены толстым слоем песка, полусгнивших опавших листьев и какого-то мусора. Похоже, их давно не открывали.
Бульбаш первым подошел к воротам и трижды стукнул. Прошла минута, ответа не было. Бульбаш стукнул сильнее: гул прозвучал в мертвой тишине города,

как гром. Если бы кто-то был по ту сторону ворот, их обязательно бы услышали. Но и спустя несколько минут никто не отзывался.
Молчаливый Комиссар стал внимательно обследовать зону ворот и нашел странного вида круглый барельеф, явно имевший утилитарное значение. Пошарив

руками в куче листьев под «барельефом», коммунист нащупал какой-то рычаг и стал его подымать. «Барельеф» оказался герметичным лепестковым затвором

люка. Затвор разошелся в стороны, и перед уновцами разверзлось отверстие метрового диаметра. Им повезло — затвор гермолюка не был закрыт изнутри.

Дехтер посветил в отверстие, кивнул одному из бойцов, и тот пролез в темноту. Чуть позже боец высунулся из отверстия и показал рукой: «опасности

нет, путь свободен». Уновцы один за другим стали исчезать в жерле гермолюка.
Они оказались внутри длинного подземного перехода. Когда-то здесь явно жили люди. Потолок был закопчен, повсюду разбросаны какие-то металлические и

деревянные каркасы, одежда, посуда. Но сейчас тут царило запустение.
По полу, стенам и потолку вились стебли или корни растения. Какой-либо намек на зеленый цвет отсутствовал: растение было грязно-желтым, и потому

казалось мертвым. Эти стебли-корни беспорядочно ветвились — от толстых, толщиною в орудийный ствол, до тончайшей паутины — и сплошной сеткой

покрывали все пространство. Свободным оставался только длинный проем посредине, ведущий в трубообразный туннель, во мраке которого терялись лучи

фонарей.
Ментал громким шепотом произнес:
— С виду — растение, а аура больше похожа на животную. И оно явно реагирует на нас. Только вот не могу понять — как.
Уновцы, вглядываясь в неподвижную путаницу, не поняли, что Ментал имеет в виду под словом «реагирует». Пошли дальше. Лекарь (спецназовец-медик)

сообщил данные дозиметра:
— Уровень радиации намного меньше, чем снаружи, но все же зашкаливает. Противогазы не снимать!
В стене подземного перехода сквозь плети растения Дехтер разглядел вход в какое-то помещение, но Бульбаш его остановил:
— Тут был подземный супермаркет. Вход в метро намного дальше.
Бульбаш указал на другой проем, над которым висела покосившаяся запыленная вывеска с большой буквой «М». Ниже была прикреплена облупленная табличка,

на которой некто вывел большими буквами «МУОС…» и дальше что-то нечитаемое. Проем оказался закрыт похожими гермоворотами, но справиться с люком на

этот раз удалось с трудом. Пришлось очищать место от прочных побегов штык-ножами. Когда резали и рвали побеги, Дехтеру, стоявшему в стороне,

показалось, что растения вокруг издают какой-то звук, похожий на шелест или шипение.
Быстрый переход