А отверстие уже расширилось на ширину лап муравья. Няньки кинулись вперед, пытаясь защитить мать, но их бессмысленная жертвенность не принесла успеха — Восьмилапые задержались лишь ненадолго, раздирая их мягкие тела, после чего проникли в самую сокровенную из пещер колонии.

Ная выбралась из лаза и уселась на землю рядом с ним, прикрыв глаза от яркого света. Она чувствовала себя совершенно опустошенной, словно там, далеко внизу, осталась частица ее души.

«Встань, Управительница», — услышала она приказ Младшего Повелителя и не шелохнулась. Сейчас ей было все равно, кто и что станет делать с ней за неповиновение. В глубине сознания даже шевельнулась надежда: может, Хозяин разгневается и убьет? Тогда она навсегда избавится от тупой, ноющей боли, поселившейся в сердце. Однако Младший Повелитель не проявил признаков гнева, просто повторил приказ: «Встань, Управительница. Ты должна передать людям мои слова».

Девушка, тяжело вздохнув, встала и высоко подняла голову:

— Слушайте все! Младший Повелитель возвещает вам, что мы победили! Только что его воины сообщили, что они убили муравьиную матку. Сейчас они сражаются с последними из муравьев и все погибнут, поскольку шестилапых слишком много. Но победа уже достигнута. Муравьиной матки больше нет, и рождать новые армии муравьев некому. Мы победили!

— А-а-а! — Люди, даже раненые охотники, вскочили на ноги, принялись обниматься, целоваться, размахивать руками, но Ная не испытывала ничего, кроме усталости.

— Мы возвращаемся, — сообщил Младший Повелитель. — Подойди к одному из моих охранников-смертоносцев, он возьмет тебя на спину. Ты слишком устала.

— Да, — кивнула девушка и нашла взглядом мастера войны: — Велиман! Иди сюда. Мы победили и возвращаемся в Акмол. Забирайся на одного из пауков.

В то самое время, когда наверху уже праздновали победу, внизу восемь уцелевших рейдеров продолжали крепко сжимать копья в ожидании новых атак. Однако нападения не возобновлялись.

— Неужели всех перебили? — не поверил Салес-тер. — Не может такого быть!

— Ну, должны же они были когда-то кончиться? — опустил копье Редар. — Огонь догорает… Будем удирать, или вперед пойдем?

— Вперед, вперед! — поддержали его из-за спины охотники, начавшие верить в свое спасение.

— У меня еще один заряд остался, — сообщил мастер пустыни. — Еще у кого-нибудь есть?

— У меня! И у меня! — отозвались двое рейдеров.

— Тогда живем… Значит, так: как только услышим впереди шорох, сразу же бросаем, поняли? Ну, пошли…

Пустынники спускались вниз осторожно, тщательно прощупывая пол перед собой и прислушиваясь изо всех сил. Но в муравейнике царила мертвая тишина, и охотники понемногу осмелели. Тем не менее, спуск до самого нижнего уровня занял почти половину дня — когда рейдеры услышали подозрительные шорохи, наверху уже успела воцариться ночь. Вперед тут же полетел заряд — и в свете полыхнувшего пламени люди обнаружили следы жестокого побоища.

— Ого, оказывается, раскорякам тоже досталось…

Смертоносцы лежали среди десятков муравьиных тел — с оторванными лапами и брюшками, с треснутыми хитиновыми покровами, в лужах голубой крови. На стенах были видны и живые муравьи, настороженно шевелящие усами, но в атаку они почему-то не бросались. Осторожно обойдя лужу горящей нефти, Редар заглянул в пролом, перед которым разыгралась схватка, и поцокал языком:

— Ого, какое чудище! Салестер, охотники, вы только посмотрите…

Люди подошли ближе, и один из опытных пустынников удивленно-радостно воскликнул:

— Ого! Да ведь это муравьиная матка! Раскоряки убили муравьиную матку! Вот почему шестилапые больше не дерутся.