Зиди положил кол в телегу, мельком глянул на свернувшуюся полумесяцем тень, поднял глаза к небу. Облака ползли темной пеленой, скрывая и звезды и голубой диск осенней Селенги, но на западе не до конца растаяла полоса заката, и ночь еще не стала кромешной. По тракту тащились последние подводы, щелкали бичи, всхрапывали лошади, подгоняемые проголодавшимися хозяевами. Баль присел на край телеги, вытянул по спине вожжами обидевшуюся лошадь и влился в редкий поток.

Стражники настигли повозку ближе к утру, когда и небо и дорога вновь из черных стали серыми. Только придорожные кусты да приблизившийся лес упорно сдерживали ветвями лоскуты ночи. Аилле еще только собирался выползти из-за гор, когда за спиной раздался стук копыт.

«Не успели», – подумал Зиди, бросив взгляд на лес. Конечно, не бальские чащи, но все равно лес – знакомый, родной, готовый скрыть и защитить. Пяток лиг не дошли, можно было бы раньше свернуть на неровный, заросший бурьяном луг, сократить путь, но к утру лошадь и по ровной-то дороге едва тащила повозку. Правильно сказал Яриг, за каждым поворотом будет старое животное смерть выглядывать. Только нет на этой дороге поворотов, до Ласса почти сотню лиг тракт идет прямо до переправы через своенравный Даж. Все дороги там сходятся, никто из путников Ласе не минует. Там враг должен был ждать Зиди. Впрочем, сколько теперь у него врагов? И двух десятков лиг за ночь не прошли, а вот уже первая стычка. Или обойдется?..

Не обошлось. Три всадника настигали одинокую повозку. Что такое двадцать лиг крепким коням? И три раза по двадцать способны пройти за день, а если гнать не жалеючи, и до Ласса к вечеру доберутся. Только зачем гнать, если вот она, добыча? Или не признают?

– Рич! – позвал Зиди негромко.

– Что, баль? – донесся насмешливый голос – Не отпугнул твой запах погоню? Или именно по запаху и отыскали нас?

– Лежи, не шевелись! – зло бросил Зиди.

Баль натянул на уши колпак, поднял воротник нищенского халата, оглянулся на неподвижный силуэт Рич под ветхой тканью, всадников разглядел. Трое. Первым торопил коня старший дозора, что у ворот взмахом руки дал проезд Зиди, за ним следовали еще двое. Один из них тот юнец, который обжигал взглядом Рич, другой постарше. Он единственный руку на рукояти меча держал. «Этот самый опасный», – решил про себя Зиди.

– Как сквозь землю провалился! – еще издали послышался недовольный голос молодого. – Всю ночь верхом, до костей продрог! Я ж говорил, что повозка это. Следы того коня еще у постоялого двора исчезли!

– Ничего, – отрывисто бросил старший. – Наше дело тракт проверить, да Роллу доложить. Тан в Лассе ждать будет, дальше Скочи не двинется, пока кишки баль наружу не выпустит.

– Так нам его что, живым брать? – возмутился молодой.

– Свою жизнь береги, дурак! – процедил третий стражник, придерживая коня.

– Отчего шапку вонючую с головы не дерешь, урод? – прогремел голос старшего. – Или давно в упряжи вместо коня не ходил? Сейчас попробуешь! Сам телегу потащишь!

Скрипнула цепь, булава взлетела и обрушилась на голову еле живой лошади. Подогнулись узловатые ноги. Только и успела выдохнуть коняга, повалилась в пыль. Оглобли уперлись в землю, телега заскрипела, перекосилась и замерла. «Вот и добрались», – отстраненно и холодно подумал Зиди. Давно он не испытывал этого чувства.