Теперь нет необходимости ходить по тюрьмам и подкупать тюремщиков, чтобы те отправляли подходящих заключенных на борт в цепях. Напротив, Дэниел сумел отобрать лучших из множества осаждавших его моряков. Места на кораблях Компании пользовались большим спросом — условия жизни и плата там были гораздо лучше, чем в королевском флоте.

Каждый бездельник в порту и каждый моряк на идущем в Англию корабле прекрасно знают, что как только будет объявлена война Франции, шайки ловцов начнут прочесывать порты и всех, кто попадется, отправлять на военные корабли. Каждый дурак понимал, что лучше обеспечить себе хорошее место сейчас и уплыть в дальние моря до начала бойни.

Главный корабел на борту «Серафима» распознал в высокой фигуре в шлюпке важную особу и догадался, кто это. Когда Хэл поднялся по лестнице, его уже ждали.

— Эфраим Грин, к вашим услугам, капитан.

— Пожалуйста, покажите мне корабль, мистер Грин.

Взгляд Хэла уже кочевал от стеньг по всем уголкам палубы. Хэл отправился на корму, корабел заспешил. Они обошли весь корабль — от нижнего трюма до брам-стеньги, и Хэл, обнаружив хоть малейший изъян, отдавал краткие указания Большому Дэниелу. Дэниел делал знак Уилсону, и тот заносил пометку в книгу в кожаном переплете, которую нес под мышкой. Дэниел и Уилсон уже составили хорошую рабочую команду.

Когда Аболи отвез Хэла назад в гостиницу, Дэниел и Уилсон остались на корабле искать себе прибежище среди бревен и опилок, тюков новых парусов и мотков троса, которые загромождали палубы «Серафима». Теперь у них вряд ли найдется время сойти на берег до того, как корабль будет полностью готов к плаванию.

— Вернусь завтра рано утром, — пообещал Хэл Дэниелу. — Мне понадобится список того, что уже есть на борту, — можете уточнить у мистера Грина, — и того, чего еще не хватает.

— Есть, капитан.

— Тогда мы составим опись груза и начнем размещать его, чтобы уравновесить корабль.

— Есть, капитан.

— А в свободное время поторапливайте мастера Грина и его парней. Пусть быстрей ставят паруса, чтоб корабль был готов к отплытию до начала зимы.

Днем подул неприятный северо-восточный ветер, пронизанный ощущением льда, люди на открытой палубе кутались в плащи.

— В такой вечер теплые южные ветры словно окликают меня по имени, — улыбнулся Хэл, уходя с корабля.

Большой Дэниел ухмыльнулся в ответ.

— Я почти чую запах горячей африканской пыли, который приносит муссон.

Уже давно стемнело, когда карета въехала на мощеный двор «Большой Медведицы», но сыновья, все трое, выбежали из теплой, освещенной лампами гостиной еще прежде, чем отец вышел из кареты, и пошли за ним следом в его номер.

Хэл попросил хозяина принести ему кружку подогретого вина, потому что замерз в дороге, сбросил плащ и опустился в кресло с высокой спинкой. Мальчики с серьезными лицами выстроились перед ним.

— Чему обязан честью принимать такую депутацию, джентльмены?

Глядя на молодые лица, Хэл старался говорить серьезно. Две головы повернулись к Тому, который всегда выступал от лица всех.

— Мы хотели записаться у Большого Дэниела в плавание, — сказал Том, — но он отправил нас к тебе.

— Какова ваша специальность и каков опыт? — насмешливо спросил Хэл.

— У нас только искренность намерений и желание учиться, — признал Том.

— Том и Гай подойдут. Будете занесены в список как слуги капитана с жалованием гинея в месяц. — Мальчики удивленно и радостно вспыхнули, но Хэл поспешно продолжил: — А вот Дориан еще слишком мал. Ему придется остаться в Хай-Уэлде.

Наступило молчание; близнецы ошеломленно смотрели на Дориана.