— Ага, никакого чувства момента, — согласилась с ней Симона, потягивая шампанское. — М-м-м… замечательно. Лучше бы сам попробовал, чем ворчать.

Она вовсе не была пьяна. Если Рафаэль немного расслабится, то и она сможет это себе позволить, и тогда появится шанс, что вечер пройдет без кровопролития.

Губы Рафаэля сжались, когда он взял со стола третий бокал. Было видно, что он испытывает жажду и чертовски зол. Может, она слишком поспешно распорядилась отнести бутылку на кухню?

— Это любимый сорт Люка, — заметила Симона. — Тебе нравится?

— Супер, — коротко ответил Раф. — Но не думаю, что тебя интересует мое мнение.

— Решила выяснить. Так, на всякий случай. Мне часто приходится этим заниматься. Можно сказать, привычка.

— А чем, собственно, ты занимаешься, принцесса? Ну, кроме того, что отдаешь распоряжения, конечно.

Он опять нарывается. И плевать, что он прекрасен, как ангел.

— Да ничем особенным. — Она лениво махнула рукой. — Шатаюсь по окрестностям Кавернеса. Присматриваю за положением дел на виноградниках и в замке. В общем, занимаюсь маркетингом для одного из отделений компании Дювалье. Вот и все. Сущие пустяки.

— Ты еще подбираешь персонал, — напомнила Габриель.

Симона покачала головой:

— Это обязанность Люка.

— Но ведь это ты предложила, чтобы Жозе подыскали работу где-нибудь в другом месте.

— А… — Симона сделала глубокий вдох. — Это… Ну да.

Долгое молчание Рафаэля насторожило ее. Его пристальный взгляд — еще больше.

— Ты уволила Жозе? — Голос его был очень мягок. Слишком мягок. — Ты?

— Да. — Симона попыталась сохранить самообладание. Она уволила мать Рафа с должности, которую та занимала целых тридцать лет. Но у нее были на то серьезные причины. Рафаэль жил в Австралии и не мог понять, в каком положении оказалась бы Габи, став женой Люка, если бы Жозе осталась экономкой Кавернеса. — Я.

— Почему?

Этот вопрос требовал продуманного ответа. Несмотря на то, что Раф уже несколько лет не поддерживал никаких отношений с Жозе, критиковать его мать неразумно.

— Потому что я хотела, чтобы она уехала из Кавернеса.

— Почему?

— Может, нам стоит закрыть эту тему?

— Слишком поздно. Мы ее уже открыли. Так почему ты уволила Жозе?

— Потому что настало время, — отчеканила Симона, проклиная его за то, что он требует правды, а ей очень трудно объяснить ему все. — Потому что я не собиралась спокойно сидеть и смотреть, как она будет отравлять жизнь Люку и Габриель. И потому, — она гордо вздернула подбородок, — что в моих силах было сделать это.

Рафаэль залпом осушил бокал. Он выглядел так, будто ему пришлось проглотить горькое лекарство, а не великолепное шампанское.

— Хорошо, — мрачно произнес он.

— Что? — недоуменно переспросила Симона.

— Я бы сделал то же самое.

Он?..

— Что?

— Ты слышала.

— Да, но… — Неужели он действительно одобрил ее поступок? — Это что, комплимент?

— Не знаю. — Рафаэль покусывал нижнюю губу. — Возможно. Чертовски трудно произнести это вслух.

— Думаю, не так уж трудно, — проговорила она. И с быстрой вызывающей улыбкой добавила: — Так, значит, мы друзья?

— Нет, это всего лишь означает, что у нас есть общий враг и ты произвела на меня впечатление своей решительной безжалостностью.