– Неужели это ты? Ты вызвал ЕГО?

Кфир затряс головой.

– Нет. Он сам явился…

– Что ты у НЕГО просил? Богатства? Власти? Вечной молодости?

Юноша снова потряс головой.

– Тогда чего? – непонимающе смотрел старый чернокнижник.

– Избавить меня от одной беды.

– От бед есть много заклинаний… Но обладателю этого, – сухой палец указал на руку Кфира, точнее, на перстень с черным камнем. – Обладателю этого не нужны заклинания, он и так может получить все, что хочет. Вопрос только в цене, которую придется заплатить. И для этого не надо вызывать САМОГО…

– Откуда вы знаете про перстень, Учитель?

– Из Книги Судеб. В ней прописаны жизни каждого живущего в этом мире. Прошлое, настоящее, будущее…

– И вы видели ее, Учитель? Где хранится эта книга?

Мар-Самуил сделал неопределенный жест, который мог означать нечто вроде «везде и нигде».

– Она появляется там, куда ее вызовет Посвященный. Раньше я нередко листал ее страницы. Но это требует большого напряжения и истощает силы. Последний раз я заглянул туда год назад и узнал, что моим учеником будет Кфир, сын водовоза из Гноца…

– И там написано про меня все?

– Конечно. Как и про каждого из живущих. Только я не стал заглядывать в последнюю страницу моей жизни.

– А моей? – с замиранием сердца спросил Кфир.

Мар-Самуил загадочно улыбнулся, и глаза его, как показалось Кфиру, загорелись каким-то дьявольским огнем.

– В твою заглянул. Но не думаю, что тебе следует знать ее содержание. Живи, пока разрешено, и радуйся жизни… Только будь осторожен с перстнем. Очень осторожен. Это слишком сильное оружие…

Кфир не понял, как нужно проявлять осторожность, но на всякий случай кивнул.

– А сейчас я наведу здесь порядок. Тебе лучше выйти.

Юноша шагнул назад через порог. Дверь закрылась перед его носом. За ней слышались какие-то звуки, возня, что-то похожее на свист ветра и шарканье метлы. Потом раздалось карканье ворона и уханье совы. А вскоре дверь открылась, и Учитель пригласил его войти.

Теперь в кабинете был идеальный порядок. Все снадобья вернулись в свои коробочки и флаконы, рукописные листы ровной стопкой лежали на чистом столе. Перья со стен и потолка исчезли, пентаграмма перестала вращаться, чучела Кнока и Мурзы стояли на своих местах, а Ероза, расставив угловатые крылья, как всегда висела под потолком. Сделать это человеческими руками за те несколько минут, пока песок маленьких часов перетечет из одной колбы в другую, было невозможно. Мар-Самуил, устало прикрыв веки, сидел на своем стуле и как будто дремал. Кфир стоял молча, изумленно осматриваясь по сторонам.

Честно говоря, до сегодняшнего дня он не очень верил в магическую силу Учителя, а оживление чучел считал ловким фокусом. Не верил и рассказам про ночные полеты, хотя сам видел, как в сумерках филин или ворон вылетали из поднятого окна кабинета, а находившийся там Мар-Самуил пропадал и появлялся только после возвращения птицы. Но сейчас он понял, что ошибался: скорее всего старик не врал!

И вдруг неожиданно для себя, подчиняясь непонятному чувству, Кфир спросил:

– Скажите, Учитель, что написано на моей последней странице? Ну, там, в Книге Судеб…

– И не проси! – не открывая глаз, покачал головой тот. – Можешь спросить у… Ты сам знаешь у кого.