|
А на Юлии была ее любимая куртка-жакет из норки редкого горчичного цвета, привезенная из Италии по заказу одного маленького московского бутика. Эту вещь она очень любила за истинную элегантность и удобство, а поэтому слегка опасалась, что ее могут испортить рьяные защитники природы. Для Москвы курточка была легковата, а для европейской зимы – в самый раз. И в первый день от всех этих московских разговоров о порче мехов на улицах Парижа ей было не по себе. Она все ждала, что кто-нибудь в шумной парижской толпе, в духе последних истерических сообщений в прессе, острой бритвой полоснет ей по спине или, не дай бог, плеснет на мех какой-нибудь гадости или краску... От потаенного страха Юлия вся сжималась внутренне и была слегка рассеянной. Но, наверное, и у «зеленых» бывают свои каникулы – по крайней мере, никто в Париже не обратил внимания на ее «преступные» натуральные меха.
В последний вечер семья Земцовых решила прогуляться по самой фешенебельной улице Парижа – Елисейским Полям, пройтись от Триумфальной арки до площади Согласия. У них появилась идея подняться на лифте на Триумфальную арку, полюбоваться на ночной город, а потом просто шагать куда глаза глядят по историческому центру. В Москве Павел с Ксюшей начитались разных путеводителей по Парижу, предвкушая фантастические прогулки, да и теперь не выпускали из рук карту. Ну а Юлия с мужем с некоторых пор вообще считали этот город своим. После смотровой площадки на Триумфальной арке, которая показалась им не очень уж и высокой, они медленно дошли до площади Согласия, присели выпить кофе в маленьком бистро и легко поддались на уговоры детей отправиться дальше на площадь Бастилии, где у брата с сестрой было особое дело. Они не могли воспользоваться такси, так как парижские таксисты берут только трех пассажиров, но, на счастье, им довольно быстро удалось договориться с частником, парнем из Армении, который в том же бистро разговаривал с хозяином по-русски. Это упростило дело, и они с удовольствием прокатились по почти пустой дороге, что для Парижа с его сложными условиями движения могло считаться большой удачей. На площади Бастилии, куда так стремились их дети, собирались роллеры. Выглядело это почти так же, как и в Москве, на Манежной. Такие же подростки, маленькие и большие, легко и стремительно носились над асфальтом, выделывая виртуозные прыжки и пируэты. Для младших Земцовых было очень важно сравнить роллерные достижения двух столиц. Понаблюдав за катающимися и единодушно решив, что московского роллера по имени Таракан никто здесь не перепрыгнет, дети оторвались от захватывающего зрелища. А Юлии, глядящей на них с чуть снисходительной «взрослой» улыбкой, внезапно и самой захотелось покататься. Понятно, что такие экстремальные прыжки ей не по силам, да и не по возрасту, а вот подвигаться и поноситься рядом с ребятами на роликах – это было бы здорово! Присматриваясь к публике, она обнаружила, что, как и в Москве, на коньках носятся не только крутые отроки, но и взрослые дяди и тети вполне солидного возраста. – Это они для фитнеса, – пренебрежительно изрекла дочь, заметив, с каким интересом Юлия провожает взглядом своих ровесников. – Ага, для формы и здоровья. Между прочим, могут и вальс изобразить, как в фигурном катании, – подтвердил Пашка. И Юлия решила по возвращении освоить роликовые коньки всерьез. А что, хорошая идея! По сути, новый вид спорта, а может, и транспорта – ведь в Москве уже во многих местах хороший асфальт. Гуляя по Парижу, она то и дело вспоминала о своей московской жизни. Заботы не отпускали ее – Юлия не умела расслабляться, полностью отрываться от повседневной суеты. Совершенно случайно Земцовы забрели в огромный магазин-ангар, где продавали музыкальные записи всех видов, жанров и направлений. Лицензированные диски – и по баснословно низкой цене. Тут-то и началась настоящая вакханалия мотовства и покупок. |
