|
Белоснежное… нет, лучше нежно-кремовое с широкой юбкой на кринолине, корсажем, глубоким вырезом и полностью открытыми плечами. На руках длинные, по локоть, кружевные перчатки, пальцы сжимают веер из страусовых перьев и слоновой кости, высокая прическа украшена живыми цветами. А он стоял у колонны – в черном фраке, высокий, изящный и невероятно красивый, очень похожий на Игоря Кеблушека, который играл Мистера Икса в «Принцессе цирка». Этот фильм Ирина обожала с самого детства и каждый раз, когда его повторяли по телевизору, обязательно старалась посмотреть – хотя на полке рядом с ДВД-проигрывателем, конечно, хранился диск с яркой фотографией на коробочке. Итак, Ира входила в зал, он делал шаг в ее сторону, потом останавливался, замирал, словно пораженный, не отрывая от нее взгляда, и несколько минут они так и стояли молча, глядя друг другу прямо в глаза. Играла музыка – камерный оркестр исполнял какой-то вальс Штрауса, по залу кружились пары, нарядные дамы и кавалеры разговаривали, смеялись, флиртовали – но ни Ира, ни он не видели и не слышали ничего вокруг. С этого мгновения для них в целом мире существовало только одно – их великая Любовь… Под такие радужные мечты утро и день пролетели на удивление быстро. Ирина успела позавтракать, кинуть белье в стиральную машинку, наконец-то навести дома порядок, вытереть пыль, пропылесосить полы, вымыть раковины, навести глянцевый блеск на зеркала в спальне, ванной и прихожей. Потом развесила постиравшееся белье и заметила, что день уже клонится к вечеру. Пора собираться на день рождения. От этой мысли ее вдруг охватила паника. А что же она наденет? Почему она не подумала об этом раньше? Любимая юбка в химчистке, как можно было об этом забыть! Значит, надо надевать черные брюки. Это тоже неплохо, они ей идут, в них она выглядит стройнее… Но к брюкам не подходят ни бежевая, ни сиреневая кофточка. Может, надеть полосатый свитер? Нет, в свитере наверняка будет жарко… Батюшки, да что ж она возится, уже четыре часа, скоро пора за Алкой ехать!.. Впопыхах раскидывая вещи по кровати и стульям, Ира мерила одно, другое, третье. И все ей не нравилось, везде было что-то не то. А время бежало, Алла обрывала телефон, возмущалась ее «тормознутостью», давала советы… Наконец, кое-как одевшись, причесавшись и накрасившись, Ира, жутко недовольная собой, пулей вылетела из дома, вскочила в свою «деушку» и помчалась за подругой. Счастье еще, что суббота, дороги почти свободны, можно в пробках не стоять. – Ну все, Ириш, успокойся, возьми себя в руки, – заговорила Алла, сев в машину. – Ты же знаешь – красивая женщина не должна суетиться. – Так то красивая, – со вздохом возразила Ира, выезжая из подружкиного двора. – А на этот счет есть другая поговорка, кажется, от Коко Шанель: если женщина к тридцати годам не стала интересной, то она дура. Алла всю дорогу не закрывала рта, замолкая лишь для того, чтобы затянуться сигаретой. – Каждая уважающаяся себя женщина должна хоть раз в жизни сходить замуж, – рассуждала она, привычно жестикулируя и постукивая кольцами. – Хотя бы ради приличия. Я, как ты знаешь, там была. В общем-то, ничего интересного. Но зато статус! Согласись, «разведенная женщина» звучит совершенно не так, как «старая дева». В словах «разведенная женщина» есть и тайна, и даже некоторая сексуальность… А словосочетание «старая дева» вызывает лишь смех и презрение. Ну, может, жалость, у особо сердобольных. Ты чего нос морщишь? Считаешь, что я не права? – Не то чтобы… – пожала плечами Ира. – Просто мне кажется, что дело не в факте замужества. |
