Изменить размер шрифта - +
А домой прийти могли
только менты. У них же адрес записан, тот самый, который у него
в паспорте указан и по  которому  он  действительно  проживает.
Выходит,  последний  заказ  был  и  не заказом вовсе, а туфтой,
дымовой завесой. Им не надо  было  никого  убирать.  Надо  было
вызвать  Парыгина  на  связь и сесть ему на хвост. Только таким
путем могли они узнать его  официальный  адрес.  Чтото,  видно,
вокруг  него  затевается.  Или  не  угодил  кому?  Или сработал
нечисто?
     Кто  осведомлен  --  тот  вооружен,   решил   Евгений.   И
перво-наперво  надо  понять,  кто  к  нему приходил и к нему ли
одному. Для  этого  нужно  выследить  того  опера  с  Петровки,
который  им занимался, и походить за ним следом несколько дней,
посмотреть за его контактами. Если рядом с этим опером мелькнет
кто-то из приходившей к нему троицы, переключиться  на  него  и
выяснить, ходят ли они со своей видеокамерой еще к кому-нибудь.
Если  ходят,  значит, все в порядке, пальцем в небо тычут, всех
тогдашних задержанных  пробуют  на  вшивость.  Если  не  ходят,
значит,  у  них только на Парыгина информация. А ежели никто из
троицы рядом с опером не появится, тогда  придется  заказчиками
заниматься.

        _x x x_
     Миша   Доценко   выслушивал   уже,  наверное,  пятнадцатую
душераздирающую историю о  печальной  судьбе  спортсменов.  Для
того,  чтобы  добраться  до  этой  осведомленной  и  готовой  к
длительным беседам дамочки, ему  пришлось  потратить  два  дня.
Большинство  спортивных  функционеров, как известно, мужчины, а
мужчинам не свойственно интересоваться чужими  судьбами.  Да  и
интереса  к симпатичному высокому журналисту они не испытывали.
Посему Мишу гоняли из кабинета в  кабинет,  с  этажа  на  этаж,
рекомендуя ему встретиться и поговорить с Иваном Петровичем или
Петром  Ивановичем, а этот последний, в свою очередь, отправлял
журналиста еще к кому-нибудь. Но мытарства окупились  сторицей,
когда   Мише   наконец   попалась  эта  замечательная  во  всех
отношениях дама, которая всю жизнь собирала слухи и сплетни и с
удовольствием их пересказывала. Беда была, однако, в  том,  что
ни  одна  из рассказанных ею историй Мише пока не подходила. Но
он не терял надежды.
     -- ...совсем спился. А как выпьет  --  так  начинает  жену
бить.  У  него  же  силища  --  сами  можете представить, а она
гимнастка, худенькая, легонькая, ее пальчиком ткни  --  она  за
километр  улетит. Сколько раз ему говорили: Витя, не трогай ее,
ведь до беды недалеко.  Куда  там!  Однажды  так  напился,  что
выбросил  ее  из  комнаты  через  балкон  прямо на улицу. Сидит
теперь, -- она горестно вздохнула. -- Хорошо еще, что детей  не
было.  А  то  представляете,  что было бы? Мать погибла, отец в
тюрьме. У некоторых так и получалось...
     Доценко понял, что сейчас услышит очередную,  шестнадцатую
историю,  но  она опять будет про мужчину.
Быстрый переход