|
Тебе, наверное, очень понравилось, что ради тебя кнопки нажимают и людей на уши ставят, хотя никакой необходимости в этом нет. Папа, я никогда не подозревала в тебе такого барства. Почему ты его не остановил? Сказал бы, что это не срочно. Или вообще ушел бы. Почему ты позволил ему изгаляться надо мной? И вообще, зачем ты к нему пошел? Ты же знаешь, что эти справки делаю я, и всегда брал их именно у меня, а не запрашивал официальным путем. -- Ребенок Настя, не злись. Я не мог знать, что для тебя это будет так сложно. -- Да какая разница, сложно или нет! -- взорвалась она. -- Даже если не сложно, все равно, зачем ты позволяешь ему корчить из себя курбаши? Неужели тебе самому не противно? Это же типичные замашки крутого босса, гадкие, хамские, а ты поддерживаешь его и с удовольствием участвуешь в этом спектакле. Прости, папуля, но от тебя я этого никак не ожидала. Леонид Петрович примирительно улыбнулся и полез за сигаретами. -- Перестань, ребенок, -- спокойно сказал он. -- Тебе не нравится Мельник, это за версту видно, поэтому каждое лыко получается в строку. Ты столько лег работаешь в мужском коллективе, а так и не научилась понимать мужские игры. Да, ему приятно нажимать кнопки и отдавать приказания, которые быстро исполняются. Ну и что в этом плохого? Да, и мне было приятно, что для меня, начальника кафедры, твой шеф так старается. Мы -- мужчины, у нас свой взгляд, свои мерки. Глупо нас за это осуждать. И перестань дерзить начальнику, это непрофессионально. Держи себя в руках. Ты домой собираешься? -- Пока нет. Рано еще, у меня куча дел не сделана. -- Ну смотри, а то подвезу до метро. Так как? -- Нет, папуля, -- Настя тоже начала улыбаться. -- Спасибо тебе. Я еще поработаю. И потом, сегодня Колобок дает прощальный бал, мы все у него собираемся. -- Про субботу не забыла? -- Да ты что! -- возмутилась она. -- Лешка уже весь обмечтался насчет твоих жареных цыплят. -- Когда он улетает? -- Через неделю. -- На три месяца? -- Чуть меньше. В конце марта вернется. -- Не соскучишься? Настя вскинула на отчима удивленные глаза. -- Пап, ты ж меня знаешь. -- Знаю, знаю, -- вздохнул Леонид Петрович. -- Кошка ты, и гуляешь всю жизнь сама по себе. Ты даже по маме не скучала, пока она за границей жила. Ладно, если отказываешься со мной ехать, тогда я пойду, пожалуй. В субботу к пяти часам, не забудь. Он поцеловал Настю, оделся и ушел. Ей стало грустно. Вот и начал проявляться новый начальничек. |
