Последнее замечание, которое нам хотелось бы сделать по поводу II главы относится к смелой и оригинальной гипотезе Ю. В. Андреева, согласно которой сборище женихов, сватающихся к добродетельной Пенелопе, составляет наиболее интересный пример гомеровского мужского союза (с. 123). Дело в том, что эти женихи происходят не только с острова Итаки и сборище их не характеризуется ни племенным, ни территориальным единством. Да и сам этот союз - с целью сватовства к одной невесте - выглядит как-то странно. Этнографической параллели, как кажется, мы не найдем. Было бы правильнее сказать, что быт женихов «Одиссеи» может воспроизводить черты, характерные для мужских союзов.

Исследование гомеровского эпоса с указанной точки зрения позволило автору реконструировать формы мужских союзов рассматриваемой эпохи. Сделанные им выводы позволяют перейти к главной теме, которой и посвящена III и последующие главы. III глава является центральной и автор начинает ее с рассмотрения терминов, которыми обозначались мужские союзы в дорийских полисах. Уяснение точного смысла каждого из них (надо заметить, что античные авторы не стремились к терминологической точности) является непременным условием дальнейшего рассмотрения вопроса, поэтому, на наш взгляд, этот раздел необходимо было бы углубить и довести до логического завершения - что позволило бы и самому автору избежать некоторой неточности в терминологии. Так, например, на с. 174 автор говорит о 4 вариантах названий спартанских сисситий (фейдитии, фидитии, филитии и сюскении); термин «сисситии» употреблен здесь в качестве генерализующего. Но на с. 233 (и др. местах) автор употребляет этот термин только в одном узком его значении - совместного обеда членов мужского союза. Справедливость требует указать, что Ю. В. Андреев в основном употребляет термин «фидитии» для обозначения мужского союза в Спарте, а сисситии как совместный обед членов этого союза. Оценивая различные попытки этимологизации термина «фидитии», Ю. В. почему-то обходит молчанием то объяснение, которое дает Шёман (Griechische Alterthümer, В. 1871, с. 286), опирающийся на интересную глоссу Гезихия.

Вопрос о территориальной организации союзов (автор употребляет термин «локализация союзов», хотя он представляется недостаточно точным) является одним из наиболее сложных и многое здесь представляет собой lucus а non lucendo. На Крите каждая гетерия имела свой особый андрий, тогда как в Спарте, помимо фидитиев, существовали еще и лесхи. Ю. В. Андреев выдвигает здесь хорошо аргументированную гипотезу, согласно которой в лесхах собирались лишь старцы, тогда как в фидитиях состав мог быть смешанным. Установив точные границы деления спартиатов по возрастному признаку, автор убедительно опровергает реконструкции спартанской системы возрастных классов, принадлежащие Марру и Краймс.

Не до конца ясен и вопрос о численности фидитий: но при нынешнем состоянии источников вряд ли можно сделать больше, чем сделал Ю. В. Андреев в диссертации. И все же автор, как нам думается, слишком буквально понимает слова Плутарха в биографии Агиса о том, что последний хотел создать 15 фидитиев числом κατά τετρακόσιους καί διακόσιους. На основании этого места автор полагает, что в древних спартанских фидитиях (которые должны были быть восстановлены реформой Агиса) было всего 600 человек, делившихся на две группы - «старшую» и «младшую».