|
). Тень Агамемнона рассказывает о его предательском убийстве: сам царь и его товарищи были зарезаны, «как белозубые свиньи (в доме) богатого могущественного мужа на свадьбу, обед или роскошный пир» (ή γάμω ή έράνφ ή είλαπίνη τεθαλυίη); είλαπίνη у Гомера - обычное название коллективного обеда (Il. X, 217; XVII, 576 сл.). έρανος также обозначает групповую трапезу (у поздних авторов преимущественно в складчину). Однако, в данном случае обе эти формы стоят в одном ряду со свадебным пиром и, по-видимому, так же, как и он, устраиваются на средства «богатого мужа».
Интересную параллель этим двум пассажам «Одиссеи» находим в IX-й песни «Илиады». Нестор обращается к Агамемнону со следующими словами (70 слл.): «Устрой пир для старцев. Для тебя (это было бы) весьма пристойно. Ведь у тебя шатры полны вина, которое ахейские корабли ежедневно привозят из Фракии по широкому морю. Всякое у тебя есть угощение. Над многими ты властвуешь». Ахейские корабли, каждый день плавающие во Фракию специально за вином к столу Агамемнона, равно как и его огромный домен, который здесь имеется в виду, - конечно, не более чем поэтическая фикция, слабый отголосок былого могущества микенской державы. Однако, психологически речь Нестора звучит вполне убедительно: Агамемнон - богатейший в ахейском лагере человек и именно на нем лежит в первую очередь священный долг гостеприимства. Характерно, что смысловой акцент в этом отрывке падает именно на богатство Агамемнона, а не на его царский титул. Отсюда можно заключить, что в данном случае он выступает уже не в качестве представителя общины в устройстве пиршества подобно Il., IV, 343 сл. (см. выше, стр. 66), а как частное лицо. На практике между обедом в доме «богатого мужа» и «царским обедом» в собственном значении этого слова, очевидно, не было сколько-нибудь существенной разницы. И в том и в другом случае «старцам» подавались яства, приготовленные из припасов, взятых «у народа». Однако, в цитированной выше речи Нестора содержится, как нам кажется, намек на глубокий перелом в правосознании гомеровских греков. Продукты, считавшиеся прежде собственностью общины, теперь принадлежат одному человеку - царю, и находятся в его бесконтрольном распоряжении . Правда, обычай на который и ссылается здесь Нестор («для тебя это было бы весьма пристойно»), велит Агамемнону принимать в своей палатке других вождей ахейского войска. Однако источник этого обычая - не «мнение народное», а внутренний регламент мужского союза, который образует в данном случае численно ограниченная, замкнутая в себе группа ахейских старейшин. По аналогии с Od. XI, 185 слл. можно догадаться, что Агамемнон - не единственное лицо, на котором лежали обязанности такого рода. Действительно, в той же IX-й песни «Илиады» в качестве гостеприимца в одном ряду с Агамемноном выступает также Ахилл (255 слл.). Вероятно, и другие герои должны были время от времени принимать у себя «старцев», хотя, может быть, делали это не так часто, как богатые Ахилл и Агамемнон. Таким образом, как в «Одиссее», так и в «Илиаде» мы находим следы особой формы обедов мужского союза, которая заключалась в том, что каждый из членов союза поочередно угощал в своем доме всех остальных. Насколько позволяют судить данные эпоса, этот тип обедов был характерен для возрастного класса «старцев», то есть людей вполне правоспособных в имущественном и политическом отношениях. По своему характеру обеды по принципу чередования домами довольно близки более архаичной форме «царских» обедов, хотя считать их вполне идентичными нельзя Женихи Пенелопы - пожалуй, наиболее интересный пример гомеровского мужского союза, хотя Финзлер и обходит его молчанием в своей статье. |
