– Возьми мою руку, – сказала я, – разве моя ладонь способна оцарапать тебя? А ведь я воительница, только вчера вернувшаяся из похода.

Малик недоверчиво взял мои пальцы. Конечно, моя ладонь была крепкой, но сразу, как только я вернулась, няня устроила мне ванну, и тщательно обработала кожу ладоней и стоп каменной пеной.

– Воительница подает пример молодежи и мужчинам. Если женщина ухожена и красиво одета, это честь для мужчин ее дома.

Мужчины пожали плечами.

– У нас красиво одетая женщина демонстрирует богатство дома и семьи. Рода отца или мужа, не важно, – сказал Малик, не поднимая на меня глаз.

Отчего-то это прозвучало неодобрительно. Вероятно, их женщины подобны нашим мальчикам, готовящимся к свадьбе. Их тоже стараются украсить поярче, чтобы они привлекли внимание достойных женщин. Ведь и в природе самцы ярким оперением и танцами привлекают здоровую сильную самку для спаривания.

Для моих мужей наши обычаи были чужими, но я вновь потянулась, отвлекая их от размышлений, давая им увидеть центр моего желания. Зит сразу тяжело задышал – он все еще стоял на коленях с полотенцем в руках, и мог насладиться моим ароматом.

– Ваши копья еще тверды? – в моем голосе прозвучало немного подначивающей насмешки. Мужчины, как дети, любят играть и соревноваться. – У кого из вас хватит смелости быть со мной по обычаям нашего народа?

Как я и думала, Малик снова отошел в сторону. Зита же сжигал более яростный огонь, он глянул на брата умоляющими глазами, а потом склонил голову, подставляя ее под мои пальцы:

– Я готов, госпожа.

– Я рада. Ты нравишься мне, Зит, ты будешь хорошим супругом, – я ласково поцеловала его, даря обещание, а потом уложила на подушки. – Расслабься. Наши женщины никогда не забывают одарить лаской своих мужчин.

Парень все еще был натянут как струна, даже его орган поник от волнения. Я нашла решение – прикрыла его глаза полосой ткани, оторванной от его покрывала:

– Вот так, тебя перестанет тревожить все лишнее. Просто чувствуй!

Теперь – то я понимала, для чего Мать присылала мне в подарок обученных наложников из своего гарема. Они научили меня, а теперь я могла научить этих мужчин, так не похожих на жителей нашего племени цветом кожи, глаз и отношением к женщине.

Первое движение длинного гибкого пера заставило Зита дернуться. Пощекотав его соски и живот, я медленно и сладко поцеловала парня, шлепнув по руке за попытку ускорить события:

– Медленно, Зит, медленно! Я хочу получить свое наслаждение с тобой, и для этого тебе придется постараться! Слушай меня и не смей торопиться сам. У тебя будет время выплеснуть свое семя.

Судорожно сглотнув, парень все же успокоился. Я долго гладила и ласкала его, приучая к своему телу, потом, оценив степень его желания и нетерпения, позволила использовать язык и руки:

– Можешь приподнять мою грудь, чтобы тебе было удобнее облизывать ее, – сказала я, устраиваясь на его бедрах.

Я была выше, так что это получилось без проблем. Парень тотчас схватил разрешенное так, словно это были мешочки с песком, на которых детей тренируют метать камни.

– Тише, тише, это место очень нежное и чувствительное. Грудь женщины – это алтарь для поклонения мужчины. Смотри как надо!

Положив свои руки поверх мужских ладоней, я показала Зиту, как нужно гладить и ласкать нежную тяжесть, потом обвела его пальцами темный кружок вокруг соска. Разыгравшись, облизнула его пальцы:

– Чувствуешь, как напряглись горошинки? Влажный палец намного приятнее, а лучше всего язык, – мечтательно произнесла я, вспоминая подарочек Матери к моему двадцатилетию.

Пока я учила Зита, Малик снова присел на корточки, закутался в покрывало и наблюдал за нами, лихорадочно блестя глазами.