– Ты не живешь здесь, – повернувшись к Джорджу, сказала Кэрлис. – Ты живешь в другом месте. С кем-то другим. С Джейд.

Он кивнул.

– Как же ты мог? – Она почувствовала себя обманутой, преданной. – Как же ты мог?

– Как же ты мог – что? – Голос его звучал мягко и укоризненно. – Ты замужем, Кэрлис. Чего же ты ждешь от меня? Ты что же, полагаешь, что можешь держать меня для собственного удовольствия?

– Но я не знала… Ты никогда не говорил…

– А я не обязан перед тобой отчитываться, – он встал с кровати и подошел к ней. Голос его звучал по-прежнему ровно, но сердце у нее разрывалось от боли. Она резко отстранилась от него и присела на край кровати, чувствуя, как ее всю трясет. Она не знала, что сказать. Да и что она могла сказать?

Она молча начала одеваться.

– У меня голова кругом идет, – произнесла она, наконец. У нее было такое чувство, будто она прозревает после долгой слепоты. Теперь она смотрела правде в лицо: жена обманывает мужа, любовник обманывает возлюбленную. Она почувствовала себя той женщиной, которой никогда не хотела бы быть. Хорошо бы избавиться от нее, вычеркнуть из жизни.

– Я не хочу тебя больше видеть. Этого мне не перенести.

Он взял ее за руку, а когда она отдернула ее, снова притянул к себе.

– Я не буду делать ничего, чтобы тебе не понравилось, – пообещал Джордж. Это она уже слышала, и она этому верила. Но теперь ясно, что все это время он делал как раз то, что ей не нравилось. Она увидела в стенном зеркале свое отражение и не узнала себя – незнакомка в незнакомой комнате с мужчиной, который ей едва знаком. Кто же она такая, спрашивала себя Кэрлис, и что она здесь делает? – Кэрлис, ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь?

– Вполне, – сказала она, убирая руку. – Вполне.

Она боялась, что он будет уговаривать ее остаться, но Джордж молчал. Испытывая жгучий стыд, Кэрлис подошла к двери и вышла, не оглядываясь. Боль, унижение, облегчение – она испытывала все эти чувства сразу, думая, что теперь все кончено и возврата к прежнему нет.

– Я хочу, чтобы вы прошли полное гинекологическое обследование, – сказал он. – И не тяните с этим. – Он тут же набрал номер телефона гинеколога и попросил его сразу принять Джейд.

– Что-нибудь неладно? – спросила Джейд, уходя.

– Надо обследоваться, – ответил он в обычной манере врачей, которая всегда так выводит из себя нормальных людей: мол, ни о чем не волнуйтесь, мы о вас позаботимся.

Но она недооценила Джорджа. Она забыла, каким упрямым он может быть. Она забыла, что ее «нет» ничего для него не значит. Он начал ежедневно звонить ей на работу. Джордж был не столь наивен, чтобы просить ее о свидании. Он просто повторял, как скучает по ней.

– Я все время только о тебе и думаю, – говорил он. – Сегодня я проходил мимо «Лютеции». Помнишь, мы там с тобой обедали? За счет Ады.

– Когда идет дождь, я думаю о тебе, – сказал он в другой раз, когда на улице было пасмурно. – Помнишь, какой ливень был в тот вечер, когда мы познакомились?

– Прошу тебя, не звони мне, – отвечала она.

– Но почему?

– Это слишком тяжело.

– Ты хочешь сказать, что тоже скучаешь по мне?

– Пожалуйста, – настойчиво повторила она, стараясь дать ему понять, что говорит серьезно, – не надо больше звонить. Все кончено.