– Очень мило с твоей стороны, – голос ее звучал спокойно. – Цветы замечательные.

– Я так и думал, что они тебе понравятся, – в его голосе, как и прежде, чувствовалась страсть. – Я люблю дарить тебе красивые вещи.

– Мне нужна копия ее записной книжки, – сказал Плэндом, – фотография и рабочий адрес.

Джордж послал Кэрлис на работу старинный серебряный нож для разрезания бумаг. Это был прекрасный скромный подарок, который ни у кого на работе не должен был вызвать ни любопытства, ни вопросов. У Джона Плэндома, который свел тесное знакомство с начальником экспедиции у «Бэррона и Хайнза», такие вопросы, однако же, возникли.

Чувствуя, что поступает неверно, Кэрлис решила вернуть подарок лично. Она не рискнула вызвать гнев Джорджа, отправив к нему курьера; писать записку она не стала, чтобы не оставлять письменных следов. Она отправилась на работу к Джорджу в середине дня, когда вокруг было полно людей и ничего нельзя было заподозрить. Поскольку посещение это было совершенно невинным, Кэрлис доехала на такси прямо до места. Джон Плэндом остановил свой «додж» на противоположной стороне улицы.

– Он что, не понравился тебе? – спросил Джордж.

Он выглядел так, словно его ударили, но Кэрлис старалась не обращать на это внимания. С тех самых пор, как в квартире раздался тот злосчастный звонок, Кэрлис исподволь наблюдала за Кирком, стараясь понять, подозревает ли он ее или поверил выдумке насчет Лэнсинга. К тому разговору Кирк больше не возвращался. Он терзал ее своим молчанием, а она терзалась неопределенностью.

– Ну, разумеется, понравился, – сказала она, боясь разозлить Джорджа, боясь, что он появится у нее дома или опять позвонит, когда рядом будет Кирк, или сделает что-нибудь еще, что разрушит ее семью и жизнь. Еще в самом начале их романа Джордж сказал Кэрлис, что не остановится ни перед чем, лишь бы завоевать любимую. Тогда эти слова показались ей очень романтичными – сейчас они ее пугали.

– В таком случае давай встретимся снова, – взмолился он. – Пожалуйста. Ты и я. Хоть один раз.

Вокруг работали люди: проектировщики и секретарши. Через открытую дверь своего кабинета на них из-за стола с любопытством поглядывал Уилл. Кэрлис не захотела привлекать лишнего внимания.

Соглашаясь на встречу, она уже в этот самый момент почувствовала, что совершает роковую ошибку.

– Джордж Курас, – сказал он Кирку и протянул листок бумаги с адресом.

Кирк кивнул. Джордж Курас. Тот самый человек, которого он пригласил в квартиру, когда жена была еще в ночном халате. Кирк переписал адрес и, вернувшись домой, вынул из стенного шкафа пистолет, из которого когда-то застрелились отец и брат.

Кэрлис знала, что придется переспать с Джорджем. Но ей и в голову не могло прийти, что он окажется неспособен на это.

– Раньше у меня так никогда не было! – Голос его звучал придушенно. Джордж безуспешно старался возбудить себя, ощущая, как возвращается к нему старая мука, которая заставляла его чувствовать себя никчемным и ничтожным. Секс всегда был для него наркотиком, и вот наркотик перестал действовать. – У меня должно получиться, я уверен. Только подожди чуть-чуть. Все будет в порядке.

– Может, это и к лучшему, – с облегчением сказала Кэрлис.

– Нет, – отчаянно воскликнул он сдавленным голосом. – Ты нужна мне!

– Пожалуйста, Джордж, – сказала Кэрлис. – Не надо начинать все сначала.

– Но почему же, почему? – жалобно спросил он – уже не любовник, а страдалец.