Когда они оставили монастырь, там был настоящий бардак: вся земля была перекопана, но никакого плана у Хелен так и не было. Но Хелен не сдавалась. Она стала копать, пока не заработала мозоли на ладонях, а все свободное время проводила в книжных магазинах, где читала учебники по садоводству. Она усвоила, чем различаются типы почв, и каждый вечер рассказывала сестрам о том, что растения бывают разных полов.

— В школе нам никогда об этом не говорили, — загадочно начинала она. — Но это то, что надо знать, чтобы отличать мужской пол от женского в саду.

— Будем надеяться, что после твоей усердной работы растения действительно будут размножаться, — сказала сестра Бриджит. — Ты делаешь потрясающую работу, Хелен, не знаю даже, откуда ты берешь всю эту энергию.

Хелен покраснела от удовольствия. Она потом вспоминала эти слова, когда пришло время первых трудностей с растениями. Одна милая женщина, которая говорила, что восхищается деятельностью сестер, хотя сама даже не была католичкой, принесла в подарок несколько саженцев. Раскрасневшаяся от усердной работы в саду, Хелен в тот вечер рассказала остальным, как сильно им всем повезло. Ведь эти растения стоили целое состояние. Никто из сестер даже не подозревал, какие цены в садоводческих магазинах.

Только она закончила свой рассказ, как стало известно, что саженцы на самом деле были выкопаны из городского парка и сада при отеле. Разгорелся спор, у каждой стороны были свои аргументы. Хелен вначале сказала, что не выдаст имя своей благодетельницы, но в разгар спора она проговорилась полицейским, что мисс Харрис не была способна нарочно выкопать растения, что она была совсем иным человеком. Этого оказалось достаточно, чтобы понять, кто вор. У мисс Харрис и раньше были проблемы с законом. Известная в полиции под именем Красная Шапочка, мисс Харрис позднее уже «преподносила в подарок» другой общине вещи, украденные из прачечной.

Только Хелен могла вляпаться в такую историю, вздыхали монахини. Только Хелен могла впутать всех остальных, подумала Бриджит, но ничего не сказала.

Хелен поняла, что посвящать весь свой день работе в саду она не может. Даже после того, как ей удалось убедить остальных, что впредь она будет обходиться без посторонних пожирателей монашеских ужинов и воров, работа в саду оставалась только формальной. Она была полна решимости проявить себя по полной и пообещала, что начнет половину своего времени посвящать работе служанкой, а половину — каким-нибудь другим занятиям.

Это работало. Или, по крайней мере, так казалось. Все уже привыкли к тому, что Хелен не вытерла стол или не сняла с веревки белье, когда начался дождь. Они знали, что Хелен никогда не следила за тем, закончилось ли у них мыло или крупа. Но она очень хотела помочь.

Она отвечала на телефонные звонки и чуть менее успешно помогала, когда кто-то заходил, чтобы позвонить. Именно поэтому она застала Ренату Квигли, когда та зашла к дежурной сестре. Высокая брюнетка лет тридцати с небольшим, она была пятнадцать лет замужем за Фрэнком Квигли.

Что ей было нужно и как она узнала, что Хелен находится в Сент-Мартинсе? Хелен слышала, как стучит сердце, как каждое его биение отзывается у нее в голове. И в то же время ее словно окатили ледяной водой.

Она не общалась с Ренатой со дня свадьбы, но, конечно, видела фотографии в журналах и в проспектах, которые приносил папа. Миссис Фрэнк Квигли, в девичестве Рената Палаццо, в окружении кавалеров на скачках, вручающая приз лучшему подмастерью, возвращающаяся с благотворительного аукциона.

Она выглядела гораздо лучше, чем представляла себе Хелен. У нее была кожа — как сказала бы мама — цвета слоновой кости, на которой особенно эффектно выделялись ее темные глаза, а блестящие волосы аккуратно уложены в дорогом салоне.