На последнее я даже не нашёл, чему возмутиться: невзирая на несколько раздражающую формулировку, каждый пункт был неоспоримой истиной, так что я просто махнул рукой и озвучил:

— Добро пожаловать, аколит. Ждут тебя тренировки, учёба и тренировки, тяжёлая работа и немалая ответственность, — посулил я на всякий случай: ну, мало ли, передумает.

— Я справлюсь! — заявила кошатина.

И, испросив дозволения, гордо удалилась, задрав хвост. Ну, справится — и хорошо, логично заключил я, бредя к Франциску. Где и обозначил направление нашего пути: систему, точку финиша Рамилеса, уже щемящего туда через имматериум. Мы там будем даже несколько раньше, нежели звёздная крепость, но естественно подождём.

А в перелёте занятия найдутся, и по делу, и по не очень, рассудил я, наблюдая за уменьшающимся шариком планеты с Императорис Клайтеус.

Ну и прощался, внутренне, и поностальгировал немного: варп знает, увижу ли я её ещё когда-нибудь.

Впрочем, ностальгия сменилась довольно злоехидной улыбкой: я, конечно, ещё не знаю, что я сделаю, но раз несуны от меня не отстают… Тогда я иду к ним, предвкушающе хмыкнул я.

Через час входящее в имматериум Милосердие сопровождала та самая всеизвестная фуга Баха. Пусть будет, думал я, да и новые ухи открыли новые оттенки довольно заезженной в моём старом Мире мелодии.