|
– Ты еще сердишься на меня? – Да, – ответила она, удивившись, что можно одновременно любить и ненавидеть. Молодой человек поцеловал ее. – А теперь? – Сержусь. Он снова поцеловал. – Я не остановлюсь, пока ты меня не простишь. – Зачем? – Я хочу тебя. Так она и знала: это всего лишь страсть, плотское желание. Он ее не любит. – Ты не меня хочешь, а мою грудь! – Хорошо, пусть так. Не могу больше! – подумала девушка. – Вот она. – Резким движением Лекси вытащила мягкие подушечки из-за лифа платья. – Можешь взять себе. Мне она только мешает, хотя Франческа была уверена в обратном. Повернувшись на каблуках, она вышла из дома. Спенсер ошарашенно застыл на месте. Звук открывшейся двери заставил его выйти из ступора. – Спенсер! – услышал он за спиной. Это был мистер Джордан. Спенсер поспешно сунул таинственные подушечки в карман. – Я вас ищу. Сейчас самое время продемонстрировать вашу механическую руку. Признаюсь, я сгораю от нетерпения. – Лоренс направился к двери музыкальной гостиной, из-за которой раздавались бурные аплодисменты. Надо полагать, это Муш-Миш кончил играть. – В моем распоряжении есть только незаконченная версия, промежуточный вариант. Мы обнаружили недостатки в конструкции, Лекси помогла нам, – бормотал он, думая, что должен догнать ее, если хочет помириться. Сейчас или никогда. – Она, кажется, ушла, что и неудивительно после такого провального выступления. А что касается ее сегодняшнего вида... – Мистер Джордан вздохнул. – Надеюсь, вы, доктор Прайс, не станете из-за этого плохо думать о нашей семье. Спенсер с изумлением посмотрел на него. – Да вы должны гордиться дочерью! – Гордиться? Спенсер вдруг все понял. Лекси добивалась субсидий от отца, потому что они стали бы реальным подтверждением его одобрения. Но, с другой стороны, взять деньги Фонда – расписаться в собственной несостоятельности, признать, что сама, без помощи отца, она ничего сделать не может. Лекси принесла свою гордость в жертву тому, что было для нее всего важнее, – музыкальному факультету «Литтлтри». А он помешал ей. Расправив плечи, Спенсер посмотрел мистеру Джордану прямо в глаза. – Если вас удивляет сама мысль о том, что можно гордиться дочерью, значит, вы ее совсем не знаете. А я знаю. Она талантлива, умна, честолюбива и красива. А я позволил ей уйти, подумал он. И кто я после этого? Лоренс улыбнулся. – Вижу, ваши мама и папа воспитали вас истинным джентльменом. Иногда родители пытаются... – А иногда – нет, – оборвал его молодой человек. – С вашего позволения. – Он слегка наклонил голову и повернулся, чтобы уйти. – Куда же вы? Мы все ждем демонстрации вашего механизма. – Извините, у меня появились более важные дела. – Что может быть важнее разговора с Советом Фонда? – Не что, а кто. Мистер Джордан в недоумении не нашелся что ответить. Спенсер бросился по коридору к входной двери. Внезапно из тени навстречу ему вышла Лекси. – Я как раз собирался вернуть тебя, – выпалил он. – Ты не можешь уйти, ты должен показать руку совету Фонда. – Я понял, что есть более важные вещи. – Молодой человек пытался разглядеть ее глаза в полумраке. – Я слышала, – дрогнувшим голосом ответила Лекси, и Спенсеру показалось, что она вот-вот заплачет. – Ты не можешь... не должен... Спенсер, я слышала все, что ты сказал отцу. Это так... великодушно с твоей стороны! Он порывисто обнял ее. – Я говорил то, что думал. – Но ведь ты упускаешь прекрасную возможность! – Я не хочу, чтобы ты возненавидела меня за это. |
