– И почему люди любят такие несуразные бредни? – как можно более хладнокровно спросила она.

– Потому что несуразицы достаточно и в жизни, только мы не отдаем себе в этом отчета.

– Например? Я что-то не совсем понимаю.

– Мы сегодня весь день ходим молча только потому, что ночью все твои чувства побороло одно – сонливость. Разве это разумно, логично?

Она несколько опешила от таких признаний: если уж что и нелогично, так это мысли Тони.

– Ты считаешь меня бесчувственной?

– Вовсе нет. У меня хорошая память. Прости, наверное, я просто преувеличиваю важность… – он замялся, – как все мужчины.

Тони ожидал усмешки, но встретил настороженность.

– Как все мужчины?

– Тебя это удивляет?

– Жаль, если это так.

– Просто ты еще слишком молода.

– А ты рассуждаешь, как врач.

– Это, по-твоему, оскорбительное сравнение?

– Это ответ на глупое замечание, – Люсия повысила голос.

Тони заговорил лишь спустя несколько минут, но признался себе, что рад ее гневу: удалось задеть ее за живое, а значит, еще не все потеряно. Когда он начинал рассуждать о физической стороне любви или хотя бы вскользь затрагивал эту тему, Люсии хотелось ответить так, как это делает в минуты ярости Соледад. Она считала, что лучше рассыпаться в ругательствах, чем подбирать умные слова для того, что можно только чувствовать.

– Пойдем выпьем чего-нибудь, – предложила она. Кафе ютилось под величественной горой, подобно неумело стоящему ребенку у ног матери, но стоило переступить порог, становилось просторным и основательным: удобные стулья, сверкающие столики, бокалы, улыбчивые официанты. Несколько глотков вина расслабили Люсию, ее проблемы уже не казались ей такими нерешаемыми. Люсия любовалась своим цветастым подолом и новыми туфлями в тон. Ей хотелось загладить вину перед Тони, но она не решалась посмотреть ему в глаза: что она там увидит? Терпкое вино ласкало губы и тревожило, как… Да, как вчерашний поцелуй. Он был, действительно был – теперь она вспомнила в точности то ощущение: беспокойство и блаженство одновременно. Виновата ли она перед Тони в том, что Бог послал ей это?

– Тебе понравилось вчера на яхте? – она задала самый обычный, уместный вопрос, и ее сердце вдруг забилось вдвое быстрее, будто это самое откровенное признание.

– Да, когда-нибудь мы с тобой разбогатеем и, если хочешь, тоже купим яхту. Я бы назвал ее твоим именем. – Ее огненный взгляд заставил его устыдиться своих наивных речей.

– Дело не в яхте.

– Ты хочешь еще пообщаться с этими англичанами? Ей захотелось провалиться сквозь землю.

– Нет, я не для этого спросила, – с трудом выговорила она.

– Скоро нам возвращаться домой, мне бы хотелось сделать эти дни для тебя запоминающимися. Как ты захочешь, так и будет, тем более что я не строил никаких планов на сегодня, мне нужно побороть чемоданное настроение, – не унимался Тони.

– Не нужно особенно стараться веселить меня, все и так хорошо. – Она с трудом поддерживала беседу, однако от утренней сухости они избавились.

Тони осмелился даже несколько раз поцеловать ее в щеку и уже не стесняясь рассматривал красно-синие букетики на ткани ее платья. «Неужели он не понимает, что со мной происходит? Я ведь совсем не скрываю свои переживания», – подумала Люсия. Ее недогадливый друг стал разговорчивым, но она только делала вид, что слушает, время от времени поддакивая ему и испытывая от этой фальши чувство, близкое к отвращению.