Изменить размер шрифта - +
Тебе следовало бы догадаться, моя дорогая, что целое состояние уплывет из наших рук, если четыре мелких ХМО получит Американская национальная страховая компания. А потом они возьмутся за нас. Мы оба знаем, что ты вышла за меня замуж из-за того, что я могу тебе дать. Неужели ты захочешь довольствоваться более простым стилем жизни?

— Я вынуждена признать, что весьма сожалею о том, что взяла выходной, — резко сказала Дженна. Она прошла следом за Келом в его кабинет, встревоженная явной напряженностью, которая царила за завтраком.

— Почему бы тебе не навестить твою подружку Молли? — предложил Келвин. — Я уверен, что она будет наслаждаться твоим утешением.

— Неужели все настолько плохо, Кел? — спокойно спросила Дженна. — Тогда я скажу тебе не как жена, а как боец. Я знаю тебя. Как бы плохо ни обстояли дела, ты найдешь выход из положения и еще получишь прибыль.

Келвин Уайтхолл коротко хохотнул:

— Спасибо, Дженна. Мне нужно было это услышать. И потом, я знаю, что ты права.

— Я, пожалуй, поеду навестить Молли. Когда мы виделись в среду вечером, ее состояние мне не понравилось. Она была в глубочайшей депрессии. И я разговаривала с ней вчера, после ухода миссис Барри. Молли тяжело перенесла этот удар.

— Ты рассказывала.

— Я помню. И знаю, что ты согласен с миссис Барри. Ты бы тоже не захотел оставаться наедине с Молли, правда?

— Абсолютно верно.

— Кел, миссис Барри принесла Молли около двадцати таблеток снотворного, выписанных ее сыну. Меня это очень беспокоит. Я боюсь, что в состоянии депрессии Молли может...

— Совершить самоубийство? Какая замечательная идея. Это будет как раз то, что доктор прописал. — Кел посмотрел мимо Дженны. — Все в порядке, Рита. Можете нести почту.

Вошла горничная, Дженна обошла вокруг стола и поцеловала мужа в макушку.

— Кел, прошу тебя, не шути так. Я в самом деле думаю, что Молли способна покончить с собой. Ты же слышал, что она говорила.

— Мое мнение не изменилось. Она окажет себе большую любезность, расставшись с жизнью. И облагодетельствует этим еще немало людей.

 

 

Уолли стоял, засунув руки глубоко в карманы и низко опустив голову.

— Можно войти? — вяло спросил он.

— Ты же знаешь, что я всегда тебе рада, мой дорогой.

Он перешагнул порог.

— Я не хочу уезжать.

— Куда ты не хочешь уезжать?

— В Калифорнию. Мама собирает вещи. Мы уезжаем завтра утром. Мне не нравится долго сидеть в машине. Я не хочу ехать. Я зашел попрощаться.

Калифорния? Марта удивилась. Что происходит?

— Уолли, ты уверен, что твоя мама сказала «Калифорния»?

— Да, Калифорния, я уверен. — Уолли переступил с ноги на ногу, потом состроил гримасу. — Я хочу попрощаться с Молли тоже. Я не буду ее беспокоить, но не хочу уезжать, не попрощавшись. Как вы думаете, ничего, если я попрощаюсь с Молли?

— Не вижу в этом ничего плохого.

— Я пойду к ней сегодня вечером, — пробормотал Уолли.

— Что ты сказал, дорогой?

— Я должен идти. Мама не хочет, чтобы я пропускал собрание.

— Хорошая мысль. Тебе же всегда нравились эти собрания, Уолли. Послушай, это не мама тебя зовет?

Марта открыла дверь. Эдна стояла на ступенях своего дома, уже в пальто, и оглядывалась в поисках сына.

— Уолли здесь! — крикнула ей Марта. — Идем, Уолли. — Любопытство заставило ее пробежать несколько шагов по лужайке без пальто.

Быстрый переход