– Где там! – рассмеялся Станислав. – Купил ей бриллиантовое колье и простил всех любовников на десять лет вперед. Главное, поставил условие, чтобы они все были похожи на него.

После того как санитары унесли на больничных носилках в пластиковых мешках тела убитых, поезд продолжил свой путь. Константин и специалист по составлению фотороботов на пару часов остались в купе наших путешественников. Нужно было запротоколировать показания оперов, которые в данной ситуации оказались свидетелями, а также составить портрет подозрительного типа, замеченного Станиславом. Помытарившись с фрагментами лиц – отдельно взятыми снимками ушей, глаз, носов и ртов, – общими усилиями они наконец-то сложили фотомозаику, достаточно точно похожую на предполагаемого убийцу.

Посмотрев на синтезированное лицо ближневосточного этнотипа, Лев согласился с приятелем – где-то он тоже уже видел этого человека. А Константин, довольный достигнутым результатом, на очередной станции попрощался со своими коллегами и направился к машине с полицейскими маячками, которая, судя по всему, все это время шла вдогонку за экспрессом.

Когда отбыли бундесполицейские, Гуров рассказал Алексею Юрьевичу о своих подозрениях по поводу того, что в качестве жертвы убийцы, вполне вероятно, намечался не американский банковский клерк, а отставной русский разведчик.

– Я тоже об этом думал… – сдержанно отметил Смирнов. – Я, когда только посмотрел на убитого, сразу понял: приходили по мою душу, а загубили случайных людей. А вы молодцы. Лишний раз убедился, что дело свое знаете.

Учитывая вероятность того, что у убийц в поезде могут быть сообщники, которые по тем или иным причинам вдруг вознамерятся «исправить ошибку» своего «коллеги», опера решили установить постоянное дежурство, чтобы тем не удалось захватить их врасплох.

…Вопреки распространенным стереотипам, согласно которым Лондон – столица нескончаемых дождей и туманов, столица Великобритании встретила наших путешественников ясной, солнечной погодой. Выйдя из здания вокзала Ватерлоо, они сели в типично лондонское черное такси, с высотой кабины, позволяющей джентльмену загрузиться в нее, не снимая цилиндра, со светящимся знаком «For Hire». Таксист-индус с ходу назвал тариф – почти полтора фунта, плюс энное число пенсов за дополнительных пассажиров. Кивнув в ответ и обронив лаконичное «уэлл», Смирнов добавил по-русски, что за то время, пока его не было в Лондоне, «овес» существенно подорожал.

Такси помчало их по улицам города к гостинице «Гринвичский меридиан», где им должны были заказать места. Алексей Юрьевич с ностальгически-мечтательной улыбкой глядел на хорошо знакомые ему лондонские пейзажи. А вот его спутники, хронически привыкшие к правостороннему движению континентальной Европы, инстинктивно не могли не напрячься, как нечто противоестественное воспринимая стремительный бег автомобиля по не привычной для них левой стороне дороги.

Поняв их состояние, Смирнов негромко рассмеялся.

– Здесь себя проще чувствуют те, кто никогда не сидел за рулем, – пояснил он. – А вот у тех, кто в Москве из-за руля не вылезает, бывает, мурашки по коже бегают – все же шиворот-навыворот. Ничего, пару дней по городу покатаетесь, и потом уже в Москве будете ежиться: да куда ж вы претесь не по той стороне?

Четырехзвездочный отель «Гринвичский меридиан» оказался зданием старой постройки, с архитектурой, радикально непохожей на ультрасовременный железобетонно-металло-стеклянный стиль. Этажи здания разделяли старомодные карнизы, окна с полукруглым верхом обрамляла фигурная каменная кладка, широкая платформа крыльца вела к козырьку, поддерживаемому колоннами.