– Да не может быть, у них повязки белые. Видишь? Это же полицаи!

Захар с Виталиком лежали в кустах, наблюдая – как по проселочной дороге ковыляла телега с пятью мужиками.

Четверо были одеты как обычные красноармейцы, только один сзади на телеге был в пятнистом камуфляже. И с белыми повязками на рукавах.

Время от времени 'камуфляжный' утирал сочившийся кровью нос и сморкался красным на дорожную хлюпающую жижу.

– Значит, не только нас сюда забросило? И его тоже?

– Он же в лагере оставался…

– А сейчас тут…

– Не, не он. Не может быть, чтоб он с полицаями… Да и без очков этот…

Они молча смотрели, как телега удаляется за поворотом лесной дороги.

И тут же, не сговариваясь, броском кинулись на другую сторону леса.

Рывок получился удачный. Хотя и преодоление дорог в тылу врага считается одной из самых опасных тактических операций, но на этот раз им повезло.

Ни связистов, ни танкистов, ни прочих ганомагов с цундапами.

Только одна телега, на которой тряслись пятеро полицаев. И один из них чертовски похож…

Да мало ли что можно увидеть после того, как практически под тобой взорвался снаряд калибром триста пять миллиметров…

У Захара до сих пор уши были заложены. Хотя вроде и взрыва-то он не слышал. Шваркнуло огнем перед глазами и все. Сразу утро. Открываешь глаза, а тебе прямо в нос упираются берцы Виталика. И больше никого рядом нет. И лес другой. Вроде тот же, но другой.

Противогазы, колючка, воронки. И все свежее. Будто бы еще вчера шел бой прямо тут.

Хотя нет… Не вчера. Воронки и ячейки уже слегка осыпались, разнообразное железо покрылось ржавчиной, а осколки в деревьях уже заплывали смолой.

Причем ни оружия, ни трупов. Зато сотни пустых разбитых снарядных ящиков, брошенные противогазы, в том числе огромные лошадиные. Но трупами пахло. Кисло-сладко так…

Особенно из одной воронки. Они обнаружили ее когда, слегка очухавшись, побрели по изодранному лесу в направлении лагеря.

Из черной жижи полуразложившегося прошлой осенью человеческого мяса торчали кости, больше похожие на обуглившиеся деревяшки.

Запах стоял такой плотный, что казалось – воздух можно резать ножом.

После этого уже все стало ясно.

Они на войне.

На той самой, тела бойцов которой они искали в лесах и болотах Демянского котла.

Нашли, млять…

Совсем не так как хотелось.

Однако рефлексии оставим на потом. А сейчас надо выжить. И добраться до своих. Если свои своих узнают…

Обыскав поле боя, им удалось найти более-менее нормальную трехлинейку. Штык, правда, погнут, но шомпол на месте и ствол не пробит. Понятно, что она чуть заржавела – а чистить нечем, понятно, что патроны отсырели – а выход есть?

А еще нашлась одна граната – та самая РГД-33… Там, в 'прошлом будущем' они собирали их десятками и, в дождливые дни, с их помощью разводили костер и кипятили воду. Правда надо было предварительно накрыть котел крышкой, иначе тротиловая копоть оседала на воде.

А тут одна, всего лишь. Зато, вроде бы детонатор исправен. Хотя узнать это можно, только кинув ее.

А потом пошли, предположительно, на восток. И там уже наткнулись на просёлок, по которому тряслась телега с полицаями.

Когда те проехали и исчезли, мужики бросились через дорогу.

Пробежав несколько десятков метров в глубь леса, они рухнули за огромной сосной.

Вроде и недалеко, а дышали как лошади. Одно дело на тренировках. Другое дело, когда жить хочется.

Смертельно жить хочется. Странная фраза, правда?

– Ну и что делать будем? – отдышавшись, спросил Захар.

– Думать, блин… – ответил Виталя. – Больше пока ничего не остается.