— Здравствуй, — сказал Саймон, протягивая ей футляр. Теперь он уже не сомневался. Лицо его было непроницаемо.

— Здравствуй, — ответила она на автомате, точно отбросила назад лёгкий мячик в игре, заметно было, что ей трудно сосредоточиться на происходящем, — ты принёс мне ответ?

Онки спросила так, словно не видела протянутого футляра, риторически, рассеянным тоном. Она всё еще возвращалась к Саймону из своего мира, постепенно, неторопливо, и гордость его была задета.

— Извини, — сказала она, — там неприятности просто у девочек…

— А почему меня должно это волновать? — спросил юноша с вызовом, — у нас помолвка, а ты думаешь о каких-то совершенно чужих людях!

— Я должна о них думать, маленький эгоист, — сказала Онки со спокойной улыбкой, принимая у него из рук футляр, — где, кстати, свидетели? Без них же нельзя открывать…

— Мы не позвали.

— Не беда, — воскликнула Онки весело, — найдём.

На скамеечке в аллее сидело несколько воспитанников.

— Вы нам не поможете? — спросила она приветливо, — каждому достанется по бокалу сладкого шампанского!

Подростки, три девушки и два юноши, заметно воодушевились. Только сейчас Онки приметила среди них Аделаиду. Та вымахала почти на голову выше своей «старшей сестры» и уже вполне уверенно тискала ласково льнущего к ней молодого человека. Узнав Онки, в знак приветствия она лишь небрежно кивнула ей в высоты своего подросткового мироощущения.

— Погодите, я сейчас принесу бутылку из машины!

Вся компания удивлённо застыла, наблюдая за радостной суетой, проявляющейся в каждом жесте девушки, и за ее нарядным, но неожиданно мрачным спутником.

«А она ведь любит меня…» — это озарение отозвалось болью в душе Саймона, глядящего в спину бегущей к воротам Онки, весь силуэт ее, казалось, лучился от счастливого предвкушения, и он отвернулся, не в силах смотреть дольше.

— Ты чего такой смурной, — спросила его Ада, — всё же вроде на мази у вас…

Саймон не ответил, стоял тихий, задумчивый. «Ещё ведь можно всё изменить…» За пазухой у него, словно второе сердце, пригрелась головка другого тюльпана.

Вернулась Онки с бутылкой и гроздью высоких бокалов. Подростки столпились вокруг неё, зашелестела золотистая фольга.

— Сперва откроем шампанское! — Онки поставила чёрный бархатный футляр на скамейку, чтобы не мешал, и взялась за пробку.

— Эх! — шампанское хлопнуло, зашипело, взметнулась пышная белая пена, ребята дружно зааплодировали.

Воспользовавшись суматохой, Саймон быстро раскрыл заветный футляр, одиноко стоящий на скамейке, и быстро положил туда другой, припрятанный на груди тюльпан.

— А где же жених? — обернулась к нему с двумя бокалами Аделаида.

Он испуганно вскинулся, спрятал руки за спину, неуверенно шагнул в сторону весело гудящей компании.

— Волнуешься? — заботливо спросила Ада, вручая ему бокал с золотистым искрящимся напитком, и тут же утешила его в своей нарочито грубоватой манере, — не дрейфь, не казнь.

— Впереди самый торжественный момент, — провозгласила Онки, взяв со скамейки футляр, — подержите-ка, кто-нибудь, мой бокал…

Она зажмурилась, откинула крышку.