Ну, а тут начался футбольный матч с соседним двором, нам стало не до задачек. Только когда уже стемнело, Митяй пошёл домой задачку делать, а я остался доигрывать.

На следующее утро он мне ещё в коридоре кричит:

— Готово! Иди! За полчаса всё вчера сделал!

Вот, думаю, какая ему лёгкая задачка попалась. А у меня наверняка трудная сегодня будет. Надо было лучше мне вчера делать, а ему — сегодня. Но поди знай.

Стал я списывать. Какая-то тоже неинтересная — про яблоки. Сколько на каждой яблоне яблок растёт? Оказывается, по семь тысяч штук! А я и не знал, что так много.

Начался урок, и Елена Васильевна первым делом спрашивает:

— Рыжов, решил задачку?

— Решил, Елена Васильевна! — отвечаю я и подаю ей тетрадь.

Она читает, а я стою и думаю: «Отлично Митяй всё-таки придумал. Надо будет и другие уроки по очереди делать. Хорошая это штука — конвенция». А Елена Васильевна вздохнула и говорит:

— Когда ты, Рыжов, за ум возьмёшься? Ведь скоро уже конец четверти. Простой задачки решить не можешь. Стыдно! Накрутил такого, что и не разберёшь… — И отдала мне тетрадку.

Вот так фокус! Вся задачка перечёркнута красным карандашом и внизу стоит… жирная единица! Такого у меня ещё не бывало.

— Ну, — говорю Митяю, — спасибо. Мне такая конвенция не нужна! Чтобы я из-за тебя ещё единицы получал.

А Митяй сидит бледный, меня не слушает и повторяет:

— Сейчас моя очередь. Сейчас меня вызовут. И точно, Елена Васильевна спрашивает:

— А ты, Чумаков, решил задачку?

— Нет, Елена Васильевна, не решил, не получилось, — отвечает ей Митяй, глазом не моргнув.

— Ну, давай будем вместе решать, а ты, Рыжов, смотри.

Ох и не хотелось, видно, Митяю к доске идти: он как-то даже сгорбился, волосы в разные стороны торчат, спина, как всегда, в известке.

Гляжу я ему вслед и думаю: «Вот ведь хитрый какой. Правильно сделал, что не показал свою тетрадку Елене Васильевне, а то она увидела бы две одинаково решённые задачки и стала допытываться: «Кто у кого списал?»

Митяй у доски такое стал выделывать, что Елена Васильевна, несмотря на его жалкий вид, не выдержала и прогнала на место. Так ему и надо! Если бы он не вылез со своей дурацкой конвенцией, я, может быть, сам бы эту задачку правильно решил и пятерку получил. А из-за него сорвалось.

МИТЯЙ — «СИРЕНА»

— Ребята, — сказал Толя, наш вожатый, на большой перемене, — сегодня собираемся в три часа у школы. Придёт автобус, отправитесь в колхоз давать концерт. Поедете без меня, тут рядом, а вы уже большие. Только уговор — во всём Костю слушаться. Вас там встретят и назад отправят.

— Вот здорово! — обрадовался Митяй. — Уроки учить не надо будет.

— Почему это не надо? — удивился я.

— А когда же?

— Когда приедем.

— Ну ещё чего, и концерт, и уроки… Нет, уроки я сегодня учить не буду. Если завтра спросят, скажу — отдыхал после концерта…

— Ну и нахватаешь опять двоек…

Концерт у нас получился очень хороший. Митяй играл на аккордеоне, ему долго хлопали.

Впрочем, хлопали всем. И Светке, которая пела «Ноченьку», и Ваське Пиджакову, который делал гимнастические упражнения, и даже Петьке-профессору — он играл на скрипке.

Мне тоже хлопали. Я пел песню про Чапаева.

А когда концерт кончился, мы сели в автобус и поехали домой.

Ехали, ехали и вдруг — трах-тарарах! Как грохнет что-то.