Улегшись в УАЗике на заднем сиденье - командир мог, наверное, себе позволить спать не на земле, он вспомнил отчего-то Деню.

   Малыш до конца еще не поправился и ходил с огромным трудом наваливаясь на клюку словно старуха. И хоть он со слезами умолял Кира и Назима взять его в поход ему старались, как можно мягче объяснить, что они его с удовольствием возьму к себе в любой из отрядов, но тот должен до конца поправится. Самое забавное что этот обалдуй не дал себя разоружить даже в больнице. Там говорят дошло до истерики и личного вмешательства Дантеса и Антона. Так он и таскался из больницы до особняка Ханина в котором жил, с двумя стволами на поясе чуть прикрытыми подаренным Алиной свитером. Хорошо хоть обрез отобрали... Вид невысокого парнишки с оружием, конечно, озадачивал население, но не долго, вскоре все Дениса узнавали и достаточно подробно знали его историю. А история Дениса по мнению Назима была одной из самых тяжелых. По крайней мере вначале.

   Заметим, что он не знал похождений Тимура и Алены, когда так думал. А стоило бы ему выбрать для остановки встретившийся по дороге темный хутор в котором те жили уже порядочный срок, боюсь он бы переменил свое мнение.

   Утром Назима разбудил один из его помощников, можно сказать командиров отделений. Позвав командира к завтраку, тот только и сообщил, что ночью дозорные слышали шум двигателей какого-то тяжелого транспорта.

   - Еще не хватало нарваться на бандитов. - хмуро заметил он присаживаясь на бревно поближе к котелку.

   Боец что подвинулся, уступая ему место, заметил:

   - Ну, мы бы их порвали. А для верности еще и у погранцов помощи попросили.

   С утра Назим не был настроен по-доброму из-за этого сообщения и только сухо сказал:

   - Вот раз ты такой боевой, то в стычке пойдешь первым.

   Боец замолк, работая ложкой.

   К вечеру остановились на въезде в городок - пункт назначения. Ну, в том что он обитаем никто из бойцов не сомневался. Несколько раз в окнах и на дальних перекрестках засекалось движение. Осталось выяснить настроение населения. Не будет ли оно садить из каждого окна по ним в спину. Для этого Назим послал своего помощника с десятью бойцами в город с наказом по любому вернуться до темноты. Только народ устроил лагерь прикрывшись от шальных пуль непонятного назначения строением, как в городе поднялась стрельба. Спросите у любого кто воевал. Узнает ли он по звуку из чего ведется обстрел. Назим узнал калаши, помповики, пистолеты на его взгляд макары и еще что-то скорострельное и непонятное.

   Команд бойцам можно было не давать. Заняв насыпь вдоль дороги, все приготовились отстреливаться. А звуки выстрелов все приближались. Назим приказал водилам спустить машины в поле за ними и после присоединяться к его стрелкам. Взревевшие движки так и не смогли перекрыть участившуюся канонаду.

   Через полчаса стрельба окончилась, а к Назиму так никто не вышел.

   Он весь изнервничался, справедливо предполагая, что это именно его ребята попали в засаду и пытались отойти к командиру надеясь на его поддержку. Но правило было простое до безобразия. Если при спасении взвода есть возможность потерять роту спасение отменяется. Взвод должен сам отойти от численно превосходящего противника. Отойти или погибнуть. Ну не было у Назима авиации, чтобы прикрыть бойцов. А входить остатками в город, чтобы там полечь это было совершенно неправильно.

   Ночь навалилась густой тьмой, в которой окончательно размылись очертания города.