АНТОНИНА: Одно единственное свиданье было… когда Валентин здесь лежал… у нас дома всё посмотрел… афиши, роли, фотографии… ему нужно… больше меня в упор не видит…

ЛОМОШЕЕВ: Даже удивительно… чтобы такая красавица – в такого гада… как будто нет других людей…

Выпячивает грудь, охорашивается. Антонина гладит его лохматую, с пивной котел голову. Ломошеев устремляется к своей лазейке. Одним усилием растягивает ее пошире. Не без труда протискивается и уже снаружи вставляет в забор метлу, якобы там и нет большого просвета. Пробирается по тропе жизни – к ларьку. Солнце передвигается слева направо, тень Антонины справа налево. В вольерах со столиками, вроде веранд детского садика, выгуливают психов. Шизофреники вяжут веники, а параноики рисуют нолики. Всё по-правдашному. Возвращается через проходную нетвердой походкой Вася. Подходит к Антонине.

ВАСЯ: Вы бы сели на лавочку… он скоро выйдет – мне втык делать… дежурит сегодня…

Трусит к дверям корпуса. Оттуда появляется Михаил. Застывает, глядя на преграждающую ему путь женскую фигуру. Кивает пальцем Васе.

МИХАИЛ: Тепленький, голубчик? Дыру не заделал? Вот и хорошо. Веди меня к ней.

Подходят вдвоем к ограде. Вася вынимает прикинувшуюся железным прутом метлу. Шарит глазами по двору.

ВАСЯ: Ломошеев, гад, утек… я его пихал в щель – не проходил… и где деньги взял… небось у дамочки… день не для посетителей… а она где вошла?

МИХАИЛ (свистящим шепотом): Отставить разговоры… живо за ним в ларек!

ЛОМОШЕЕВ (запевает невдалеке на мотивчик из индийского кинофильма):

Село солнце за рекой,

За приемный за покой.

Приходите, санитары,

Посмотрите, я какой.

ВАСЯ ( с облегченьем): Сам себя озвучил… легок на помине…

МИХАИЛ: Твое счастье…

Появляется Ломошеев. Не глядя на поджидающих его, тычется в лаз. Еле протискивает налитое пивом брюхо. Замечает засаду. Берет под козырек.

ЛОМОШЕЕВ (страшно зыркая глазами): Рядовой Ломошеев на дежурство по двору прибыл (хватается за метлу).

ВАСЯ (показывает на дыру): Ты ж сюда не вмещался.

Ломошеев ставит метлу и услужливо разъясняет ситуацию – на глазах раздвигает прутья еще пошире.

МИХАИЛ: Поди, братец, поди… (В сторону): С тобой рядом и стоять-то страшно… (К Васе): Ломошеева в корпус. (Ломошеев послушно поворачивается и уже без метлы следует к центральной аллее.) Решетку немедленно заварить. (В сторону): Господи, как же я на работу завтра попаду? (Снова к Васе): Бурьян скосить… психам косы не давать…

ВАСЯ: Есть скосить… есть не давать… (Задумывается): Или есть им не давать? а? (К Михаилу, осененный верной догадкой): Вот тут ключи от задней калитки… возьмите пока…

Михаил принимает ключи без каких-либо объяснений. Отпирает калитку, защелкивает снаружи английский замок и уходит через тот же бурьян, отрясая репьи с брюк. Вася подходит к Антонине, безмолвно наблюдающей за всей этой сценой, теперь уже в обществе скромно помалкивающего Ломошеева.

ВАСЯ (Ломошееву, строго): Подь к крыльцу. (Тот повинуется. К Антонине, виновато): У меня второго ключа нету… придется Вам завтра за воротами…

АНТОНИНА (монотонно): Я его домашний адрес выучила… у него конверт был с утра… дома прочесть не поспевает… пишут, пишут ему…

ВАСЯ (провожая Антонину до проходной): Сейчас решетку заварю… а как завтра в ларек пойду? через проходную, что ли?

ЗАНАВЕС

Свет падает на тот же стол с телефоном, за которым теперь Фаина листает гроссбух. На стуле в вежливой позе сидит Фима.

ФАИНА: Фима, Вы почту оприходовали?

ФИМА: Да.