Лисил неловко шевельнулся, задев плечом Магьер. Он тоже заметил, как Сгэйль жадно ловит каждое слово. Но Винн продолжала болтать как ни в чем не бывало:

— … мы лишились почти всех вещей, и тогда Малец…

— На сегодня хватит, — оборвал ее Лисил, на долю секунды опередив Магьер. — Уже поздно.

Сгэйль сощурился, коротко глянул на Лисила. Магьер и этого краткого мгновения было довольно, чтобы почуять чрезмерно острый интерес Сгэйля к этой теме.

О том, как они перешли Изломанный кряж, лучше не рассказывать никому. Насколько было известно Магьер, еще никто не возвращался живым из подобного путешествия. И если им случится уходить из Края Эльфов именно этим путем, Магьер не хотелось, чтобы о нем прознал анмаглахк.

— Может, сначала выпьем чаю? — вслух предложила она. — Чтобы немного развеять усталость.

Глеанн обвел своих гостей озабоченным взглядом и опять повернулся к Винн:

— По крайней мере, я могу хоть чем-то возместить твои потери.

Он встал и, поднявшись по лестнице на верхний ярус, скрылся из виду. Сгэйль протянул Магьер глиняную чашку с травяным чаем. Она покачала головой, и эльф передал чашку Лисилу.

Магьер не по вкусу была эта травяная водичка, очень мало похожая на подлинный чай, который стащил у Винн пронырливый ташгаль. Кроме того, она и так едва сдерживала внутреннюю дрожь, как будто уже выпила слишком много настоящего чаю.

Глеанн вернулся с мешком из темно-зеленой замши. Он положил мешок на войлочный коврик и распустил завязки. Винн, изнывая от любопытства, придвинулась к Глеанну.

Эльф извлек из мешка свернутые в трубочку листы — серовато-белые, с мелкими крапинками — следами волокон растения, из которых была изготовлена бумага. Вслед за бумагой из мешка появились перламутрово-белые глиняные пузырьки — Глеанн объяснил, что они наполнены черными, красными и зелеными чернилами. Напоследок он достал странной формы перо.

Его стержень из темного дерева был длинный и узкий, но у самого наконечника заметно расширялся. Наконечник был сделан из металла, который Магьер тотчас узнала. Это был тот же самый блестящий металл, из которого изготовлены стилеты Лисила и анмаглахков.

— Ох, нет! — запротестовала Винн, пожирая взглядом дары. — Это слишком много… правда…

— Бери, бери, — посмеиваясь, настойчиво проговорил Глеанн. — Вот здесь, возле наконечника, — утолщение из губчатых волокон. Перо хорошо впитывает чернила, и его реже придется макать в чернильницу.

Винн все еще вежливо отказывалась, но при этом не сводила взгляда с блестящего наконечника пера.

— Такое великолепное стило… мне даже нечем отдариться за такое сокровище.

Глеанн закатил глаза.

— Как же еще тебе описывать свои путешествия и все, что ты узнала?

— Дедушка! — На смуглом лице Сгэйля отразилась тревога. — Не думаю, что это разумно. Кое-кто не захочет…

— «Кое-кто»? Говори уж прямо — Вельмидревний. — Глеанн фыркнул, но потом задумался и прибавил, обратившись к Винн: — Будь осторожна и пользуйся этим, только когда будешь одна.

Сгэйль сказал ему что-то вполголоса, но старик отмахнулся от его слов, как от надоедливой мухи, и снисходительно похлопал Сгэйля по плечу. Анмаглахк прикусил язык, а Глеанн между тем положил свои дары перед Винн.

— Спасибо… — только и выговорила она, — большое спасибо.

Сгэйль резко встал, и вся непринужденность этого вечера развеялась как дым.

— Пора ко сну, — сказал Глеанн. — Благодарю за приятную беседу.

Занавеска на входе всколыхнулась, и край ее проехался по спине вошедшего в дом Мальца.