Не надо было мне это проходить во второй раз. В прошлой жизни хватило. Надо же было обучаться искусству артефакторики у одного въедливого испанского старикашки, помешанного на перфекционизме.

 Представьте, сюрреализм картины. Вокруг конец света, последние выжившие изо всех сил готовятся к очередной волне крупной орды монстров прямиком из Плеяды, а твой мастер вместо того, чтобы здесь и сейчас учит, как создавать одноразовые защитные экраны или взрыв-печати, заставляет сутками напролет зубрить технику безопасности и читать ее вслух во время боя, как мантру.

 Как вспомню, так до сих пор мурашки по спине пробегают...

 Уж лучше сразиться с ордой в одиночку, чем хотя бы час просидеть наедине с поехавшим дедом, который еще и орет на тебя на испанском, а ты в него ни бум-бум.

 Жуть, полнейшая...

 — Значит, ты у меня будешь исполнять должность шизофрении до моего полного исцеления? — пришел я к неутешительному выводу.

 — Выходит, что так. Будем друзьями? — в издевке усмехнулся Надея.

 — С учетом того, что ты всегда со мной. Двадцать четыре часа на семь. То куда ближе, — в тон ему хмыкнул я, распластавшись по прохладному полу.

 Плитка приятно охлаждала взмокшее после упражнений тело. Хотелось понежиться в мягкой постели или пройтись по небольшому зеленому парку.

 К хорошему быстро привыкаешь...

 А еще было бы хорошо узнать, как дела обстоят у остальных. Рубцова при всем своем желании и общей спешке не смогла затронуть многих людей, судьба которых меня изрядно волновала.

 Да и не могла она знать подобных подробностей, с другой стороны.

 Те же Рика, Исао и Ксюша... Химик, тот же. Да и что теперь будет со «Скорпионами», как и людьми рода Ливен.

 Что со всеми ними теперь станет?

 И какое наказание понесет Генерал Орлов. Слабо верится, что после моего буквального спасения, лоялисты оставят старика без ответа.

 Всё это давило своим существованием на фоне, но я не позволял себе углубиться в данные дебри. Так или иначе, но я за решеткой на данный момент, а потому повлиять как-нибудь на происходящее вообще не в состоянии.

 Кае говорил один мудрый ленивец, «если можешь повлиять — так бери и делай, а если же нет — то и забей».

 — Эй, Надея, ты чего притих?

 — Да вот смотрю я на тебя и не понимаю. Что с тобой не так, — признался собеседник.

 Вот и как это понимать?

 — А поконкретнее и поподробнее можно?

 — Можно, почему бы и нет? — хекнул вредный дух. Вытащу — придушу обязательно. За подобные комментарии, в том числе.

 — Так и... — предложил я Надею продолжить.

 И он меня не подвел.

 — Твое физиология, Марк. Она не принадлежит человеку, — взял и орошил меня он.

 — В каком смысле? — нахмурил я брови, приподнявшись с пола на локтях.

 — В буквальном. Регенерации столь высокого уровня у людей не бывает. Точнее, у простых магов, — вздохнул собеседник, — Я бы понял имей ты родословную, тянущуюся тысячелетиями, как в Поднебесной. У них вовсю практикуется наследственность магии и стилей. Что и привело к подтачиванию самого организма под тот или иной метод ведения боя. Селекция, эволюция, отбор, понимай, как хочешь. Там, та же словесная магия, переходит по крови, по наследству. Настолько предрасположенность к ней заточена у определенных семей.

 Нахмурив брови, я продолжил вникать.

 — А я здесь коим родом?

 — У тебя нет предрасположенности к столь быстрой регенерации.