– Девочке только два года, и она скоро все забудет, – ободрил его Дарси.

– Да она с криком просыпается каждую ночь! – сердито воскликнул Говейн. – Чем они так напугали ребенка, Бланш и ее благородный муженек? Она ведь даже не может ничего объяснить…

– Не мучайте себя, Говейн. Вы ни в чем не виноваты.

– Не хочу больше об этом говорить, – отрезал Говейн. Он научился скрывать чувства еще мальчиком и с годами достиг в этом совершенства. Иначе ему ни за что бы не выжить во французской тюрьме и не перенести предательства Бланш.

– Это Истэм? – Дарси указал вперед.

– Да, – с облегчением ответил Говейн, различив усталым взором знакомые очертания родового гнезда.

Истэмский замок стоял на вершине скалы. Обе его башни воинственно возвышались на фоне сгущавшихся сумерек. Замок был хорошо укреплен. Внизу, у подножия горы, лежала деревня. После всех происшедших с ним несчастий Говейн почти боялся, что Истэм тоже в руинах, как его мечты и надежды.

– Мы обогнем деревню или проедем по ней? – спросил Дарси.

– Проедем, так ближе.

Когда они подъехали к низкой каменной стене, окружавшей деревню, Говейн встревожился – стены местами разрушились, а дома казались необитаемыми.

– Такое впечатление, что здесь никто не живет, – подтвердил его опасения Дарси.

Говейн разглядел в темноте следы недавно проезжавших повозок.

– Возможно, все попрятались, испугавшись приближающейся бури?

Но из-за плотно закрытых дверей и ставен домика справа не пробивался ни один лучик света.

Здесь жил трактирщик Эверхард с дочерью Мей. Когда-то за жизнерадостной красавицей Мей увивалась половина деревенских парней, включая и самого Говейна. Он чуть было не спешился, чтобы узнать новости.

– Мне это не нравится. – Дарси отвязал боевой топор от седла. Здоровый как бык, с огромными, словно стволы дерева, ручищами – хорошо, когда такой человек рядом во время сражения.

Говейн вытащил меч из ножен и положил его поперек седла. Деревня оказалась пуста, и Говейн изменил первоначальный план действий.

– Я не отпущу вас одного, – заявил Дарси, поняв, что тот задумал.

Говейн взглянул на замок, возвышающийся на холме на фоне несущихся облаков. Из верхних башен струился свет и падал на стены, у которых, несомненно, находилась стража.

– Энид должна быть в безопасности, – ответил он. – Спешьтесь и спрячьтесь в скалах. Как только я пойму, что нас готовы принять, то сам приду за вами. Сам! Если появится кто-то еще и скажет, что его послал я, знайте, что я схвачен, и спасайтесь!

– Но…

– Я не задержусь, – отрезал Говейн и поскакал к замку.

Этот переход показался ему самым длинным в его жизни. Нервы были напряжены, как струна. У подъемного моста он натянул поводья.

– Остановись, назови себя и скажи, зачем пришел, – раздался суровый голос со стены Истэма.

– Я – сэр Говейн де Креси. Откройте ворота, – крикнул Говейн.

– Иди к дьяволу! – последовал ответ. – Он умер.

Говейн поднял забрало шлема.

– Как видишь, я жив. Я прибыл один и хочу увидеть отца и…

– Подождите. Я схожу к его светлости. Ждать пришлось долго. У Говейна уже лопалось терпение, как вдруг справа от моста со скрипом растворилась дверь, и из нее выехали несколько всадников.