|
И. Корниенко: «Поднятые по тревоге корабли Балтийского флота стремительно приближались к “Сторожевому”. В воздухе барражировали самолеты. Командный пункт БФ внимательно следил за движением корабля. Место нахождения, курс, скорость постоянно уточнялись. В 9 часов утра командиру соединения пограничных кораблей было дано приказание командующего флотом: “БПК “Сторожевой” повернул на курс 285 градусов. Увеличил ход. Отсечь отход в Швецию”. В это же время пришел доклад от Ирбенского маяка: “БПК “Сторожевой” — курс 290 градусов, скорость — 18 узлов”. Отметим при этом, что рекомендованный курс на Кронштадт — 337 градусов. Из этой точки до территориальных вод Швеции оставалось сорок три мили, 2,5 часа хода, а до Кронштадта — 330 миль, 18 часов хода. Было ясно, что Саблин ведет корабль в территориальные воды Швеции. Если нанести на карту широту 57 градусов 58 минут и долготу 21 градус 10 минут, станет ясно, что на самом деле задумал Саблин».
Выписка из журнала боевых действий флагманского корабля группы сопровождения ПСКР-607: «9 часов 5 минут. Около плавмаяка “Ирбенский” БПК лег на курс — 285 градусов, скорость 14 узлов. Продолжаем сопровождение в прежних позициях: на левом траверзе ПСКР-607, слева по корме ПСКР-613, справа по корме ПСКР-626, справа на траверзе ПСКР-620. Доложили о своих действиях комбригу и МБВ. 9 часов 16 минут. Передали светограмму на БПК и сообщили голосом: “Делаю вам предупреждение немедленно стать на якорь”. 9 часов 21 минута. От БПК получена светограмма: “Он не выполнит приказ”. Исходящая шифрограмма № 0942 секретно, 9 часов 21 минута. “Компас” ГК ВМФ: “Ускорьте ответ на исходящий № 0400. Ответ ждем до 12 часов. Члены ревкома корабля. Саблин”». Из воспоминаний бывшего дивизионного артиллериста 109-го ДНК капитана 2-го ранга в отставке В.В. Дугинца: «Расстояние от Риги до Лиепаи по карте до середины пролива, где обычно на фарватере стоял плавмаяк “Ирбенский” было примерно одинаковым, но мы, имея превосходство в скорости, вышли к месту встречи первыми. Эти 110 миль до Ирбенского пролива мы проскочили за три с половиной часа и уже в утренней дымке рассвета могли наблюдать всю картину предстоящих событий. Море странно как-то затихло, и над нами в туманной дымке, скрывающей линию горизонта, повисла гнетущая тишина зловещего ожидания непредсказуемых событий. — Ну, что тут видно? — появился на мостике заспанный Мих-невич. — Идет на выход из пролива, миновал плавмаяк, сейчас от нас по пеленгу 40 на дистанции 85! — коротко доложили данные по РЛС. — Командир, запроси в открытой сети “Ирбенский”. Не наблюдает ли он БПК бортовой 710! — “Ирбенский” доложил, что на 8.40 бортовой 710 прошел курсом 290, скорость 16 узлов! — доложил радист из радиорубки. — Ну, сейчас что-то будет... — с тревогой произнес комдив вслух. Из медленно уползающей за горизонт дымки утреннего тумана и низкой облачности пролива... начал просматриваться “Сторожевой”... Следом за “Сторожевым” на почтительном расстоянии появились два ПСКРа, севернее шел СКР проекта 50. На подходе с юга приближался СКР “Комсомолец Литвы”, на борту которого находился командир 76-й БЭМ капитан 2-го ранга Рассукованный Л.С., которому и было поручено руководство действиями сил в этой операции. Мористее на горизонте неслись на всех парах два МРК под руководством капитана 2-го ранга Бобракова А.В. Чего там решали на уровне Главкома ВМФ, нам было непонятно, но главная задача всем этим силам была поставлена ясная: остановить любой ценой корабль, который угоняет в Швецию замполит корабля капитан 3-го ранга Саблин... ПСКРы проекта 205П, участвующие в этом задержании, со стороны мирного времени выглядели вполне достойно для перехвата мелких надводных целей. |
