Димка тяжело вздохнул.

– Я обдумаю, – сказал он, вставая.

– Думай поскорее! – посоветовала я.

Димка не ответил. Подошел к двери, приоткрыл ее, негромко велел:

– Отведи ее обратно.

Я встала с кресла, прошла мимо бывшего мужа с непроницаемым лицом. Тюремщик уже дожидался меня за дверью. По дороге я заклинала всех известных мне богов только об одном: пускай Динка будет жива и здорова еще лет восемьдесят! Пускай мой единственный козырь побьет все сильные Димкины карты!

Не успел тюремщик запереть дверь, как Динка бросилась мне на шею. Ее колотил нервный озноб.

– Слава богу, вернулась! – прошептала она, но тут же оттолкнула меня, уселась на пол и обхватила руками колени.

Я села рядом.

– Видела ублюдка? – спросила сестра, глядя перед собой.

Я закусила нижнюю губу, обдумывая ответ, собралась с мыслями и сказала:

– Помнишь, я говорила, что у нас есть козырь? Пришло время им воспользоваться. Дина, я отдала копию амулета.

– Как это? – не поняла сестра.

– Очень просто! Я сделала копию, очень похожую на настоящую цепь. Только вот камень вставила другой. Понимаешь?

– Камень… – повторила Динка. – Но камень – это ведь самое главное! Кроме… – Динка оборвала себя на полуслове и восторженно сказала: – Лиза! Ты умница!

Я скромно потупилась. Может, комплимент и не заслужен, но все равно приятно.

– Значит, они в полном дерьме! – продолжала ликовать Динка.

– В полном! – подтвердила я. – Им придется перекопать все монгольские горы!

Динка озадаченно посмотрела на меня.

– Перекопать горы? – переспросила она. И сама себе ответила: – Ах да! Именно перекопать! Лиза, ты умница в квадрате!

Я хотела спросить у сестры, что означают ее слова, но вовремя вспомнила о возможных подслушивающих устройствах и передумала. Этой ночью я не спала. Лежала рядом с Динкой, смотрела невидящими глазами в темный потолок. А в голове у меня непрерывным хороводом кружили два слова: получится или не получится?

Протянулись еще два долгих дня.

Мы с Динкой развлекались тем, что представляли себе пышные похороны великих правителей. Я описывала ей найденные погребения египетских фараонов и количество золота в них. Причем, делала это не просто так, а с практической целью. Пускай Димка послушает. Эта информация должна его сильно разогреть. Если, конечно, мой гражданский муж нуждается в подобном подогреве. По-моему, он нагрет до максимальной температуры, раз не остановился даже перед убийством.

– Неужели колесница была золотая? – переспросила Динка.

– Золотая, – подтвердила я. – Даже оси колес были из чистого золота.

– Господи, сколько же она весила?

Я пожала плечами:

– Думаю, много.

– Но это неудобно! Скорость снижается!

– Золотую колесницу делают не для скорости, – возразила я. – Это атрибут высшей власти. Все равно, что трон.

Я говорила и мысленно слышала стон, рвущийся из жадного Димкиного сердца. Через два дня тюремщик с заплывшим глазом снова задержал меня перед дверью подвала.

– Иди туда, – сказал он, кивая на длинный коридор. Мое сердце подпрыгнуло от волнения и запуталось в миндалинах. Я обернулась к Динке. Сестра была очень бледной.

– Я с тобой, – сказала она.

– А тебя не звали! – огрызнулся тюремщик.

Динка, как слепая, двинулась к нему.