Только познакомившись с Джонни, Сара поняла, каким кошмаром был ее последний семестр. Это случилось на вечеринке, устроенной в школе для учеников-новобранцев, где она и Джонни случайно оказались в числе учителей, присматривающих за порядком.

Подобного не замечаешь до тех пор, пока не знаешь другой жизни. Они походили на двух осликов, внезапно столкнувшихся на вокзале где-то на западе. Один всю жизнь прожил в городе и не носил на спине ничего, кроме седла. Второй принадлежал рудокопу. Он был нагружен снаряжением для лагеря, для приготовления пищи и четырьмя мешками с образцами породы весом в пятьдесят фунтов каждый. Спина прогнулась от постоянной нагрузки, но на вопрос городского ослика: «Как ты таскаешь такую тяжесть?» – второй ответил: «Какую тяжесть?»

Оглядываясь назад, Сара поражалась тогдашнему ощущению пустоты. Те пять месяцев у нее было что-то похожее на дыхание Чейна-Стокса, характерное для больных в состоянии комы. Или даже восемь месяцев, если считать это лето, когда она сняла маленькую квартирку на Флэгг-стрит в Визи, штат Мэн, и ничего не делала – только искала работу учителя и читала беллетристику. Она вставала, завтракала, ходила на занятия или запланированные собеседования, возвращалась домой, обедала, ложилась отдохнуть – причем иногда послеобеденный сон затягивался на целых четыре часа! – потом снова ела, читала до половины двенадцатого, смотрела ток-шоу Дика Каветта, пока глаза не начинали слипаться, и засыпала до утра. Казалось, она вообще ни о чем не думала. Жизнь превратилась в рутину. Иногда Сара ощущала в паху что-то ноющее, называемое в романах неосуществленным желанием, и тогда принимала холодный душ или подмывалась. Вскоре эти процедуры стали болезненными, но при этом доставляли ей какое-то горькое и непонятное удовлетворение.

Порой Сара даже гордилась, что так стойко все переносит. О Дэне почти не вспоминала.

Что за Дэн? Ха-ха! Только потом она поняла, что за эти восемь месяцев вообще не думала ни о чем и ни о ком, но тогда не осознавала этого. Эти восемь месяцев страну сотрясали волнения, но Сара не замечала их. Марши, полицейские в касках, нападки на прессу Спиро Агню, расстрел в Кентском университете, беспокойные летние месяцы, когда на улицах бесчинствовали агрессивные радикалы, – все это казалось не более чем очередным сюжетом для обсуждения на ночном телешоу. Сара была довольна собой – тем, как легко и спокойно переносит расставание с Дэном, как налаживается ее жизнь, тем, как все замечательно.

Какая тяжесть?

Начав преподавать в старшей школе Кливс-Миллс, Сара испытала душевный подъем, впервые – после шестнадцати лет непрерывной учебы – перестав быть ученицей. И познакомилась на той вечеринке с Джонни Смитом – вот уж никогда не думала, что на свете действительно встречаются люди с таким именем и фамилией! Сара вдруг ощутила себя женщиной, перехватив его заинтересованный взгляд – не бесстыдный и наглый, а по достоинству оценивший, как привлекательна она в светло-сером вязаном платье.

Он пригласил ее в кино на «Гражданина Кейна», и она согласилась. Они хорошо провели время, но все же Сара решила, что он «не фонтан». Хотя ей и понравился его скромный прощальный поцелуй, но на кинозвезду и секс-символ типа Эррола Флинна он явно не тянул. Джонни мастерски рассказывал забавные истории и веселил Сару, однако она заподозрила, что он мечтает стать комиком вроде Генри Янгмэна, когда станет взрослым мужчиной.

Позже тем же вечером, сидя в своей спальне и наблюдая за перипетиями в фильме, где Бетт Дэвис играла какую-то стерву-карьеристку, Сара вновь вернулась к этим мыслям.