— Нет, — она поднялась с земли, выбила пыль из ее блестящего "обмундирования". — П’шлая.

Она погладила меня по голове и развернулась, а затем она побежала быстрее, чем любой олень.

Я снова легла на стул, чтоб все обдумать. Теперь, когда меня предупредил Найл, а затем г-н Каталадис, я чувствовала себя действительно напуганной.

Но предупреждение, хотя и своевременное, не дало мне ни какой практической информации о том, какие меры предпринять против этой угрозы. Насколько я понимаю, это могло произойти в любое время и в любом месте. Я могла предположить, что вражеские фейри не станут штурмовать Мерлот и похищать меня оттуда, поскольку фейри являются скрытными, но во всех других отношениях у меня не было никаких подсказок: какую форму примет нападение или как защитить себя от фейри? Нужно ли им разрешение на вход, как вампирам? Нет, я не помнила, что говорила Найлу, что он может войти, а он бывал в доме.

Я знала, что фейри не ограничены ночью, как вампиры. Я знала, что они очень сильны, также как и вампиры. Я знала что феи, которые фейри (в противоположность таким волшебным существам, как брауни, гоблины и эльфы) прекрасны и безжалостны так, что даже вампиры уважали их свирепость. Старейшие фейри не все время живут в этом мире, как Клод и Клодин; они бывали где-то в другом месте — скрытом от людей тайном мире, который предпочитали этому: в мире без железа. Если бы они могли защититься от железа, они бы жили так долго, что потеряли бы счет годам. Найл, к примеру, швырялся сотнями лет в хронологии своих рассказов за здорово живешь. Он мог описать какие-то события, как произошедшие пятьсот лет назад, а затем другие, предшествовавшие им, но которые, по его словам, были двести лет назад. Он просто не отслеживал ход времени, возможно, в том числе и потому, что не так долго бывал в нашем мире.

Я ломала голову, пытаясь вспомнить что-то еще. Я действительно знала какую-то вещь, и не могла поверить, что забыла о ней даже на мгновение. Если железо так плохо сказывается на самочувствии фейри, то лимонный сок — еще хуже. Сестру Клода и Клодин убили именно лимонным соком.

Теперь, когда я вспомнила о них, я подумала, что было бы полезно поговорить с Клодом и Клодин. Не только потому, что они были моими кузенами, но и потому, что Клодин была моей крестной феей, и она обязана была мне помогать. Сейчас она должна быть на работе, в отделе универмага, где она разбиралась с жалобами, упаковывала покупки и получала платежи по зарезервированным товарам. Клод должен был находиться в мужском стриптиз клубе, которым он теперь владел и управлял. Его было легче застать. И я пошла в дом искать номер. Клод подошел к телефону сам.

— Да, — произнес он, одновременно сумев вложить безразличие, презрение и скуку в одно слово.

— Привет, сладенький, — сказала я бодро. — Мне нужно с тобой поговорить с глазу на глаз. Я могу подъехать или ты занят?

— Нет, только не сюда! — голос Клода прозвучал почти встревожено от этой идеи. — Я встречусь с тобой на аллее. — Близнецы жили в Монро, который славился своей аллеей для прогулок.

— О’кей, — сказала я, — Где и когда?

Последовала пауза.

— Клодин может пойти на ланч попозже. Мы встретим тебя через полтора часа в летнем кафе у Chick-fil-A (Прим.: сеть ресторанов быстрого питания)

— Увидимся там, — сказала я, и Клод повесил трубку. Мистер очарование. Я натянула на себя любимые джинсы и зеленую с белым футболку и энергично расчесала волосы. Они стали такими длинными, что я укладывать их стало несколько проблематично, но я не могла заставить себя их укоротить.

С тех пор, как я несколько раз обменялась с Эриком кровью, я не только ни разу не болела (даже зимой), у меня даже волосы на концах не секлись.