|
– Уж на что у тети Ляли характер сильный, а и то Янка их с дочкой выжила. А эта была так, слабачка. – С какой дочкой? Я что-то потерял нить… – Да с тети-Лялиной дочкой, с Мариной! – У Елены есть дочка? – Ну да, Марина. Она жила с ними некоторое время вместе, с дядей и с тетей Лялей. А потом сняла квартиру пополам с какой-то подружкой, когда уже студенткой стала. Но приходила к ним часто, как у себя дома была. – Простите, я вас правильно понял? У Елены есть дочь Марина, и она жила вместе с матерью в квартире Карачаева некоторое время? А потом стала жить отдельно, но хаживала к маме и к Карачаеву, как к себе домой? – Так точно. И Яна их обеих выжила. – Выжила? Что вы имеете в виду? Кеша подумал и, поправив очки, ответил: – Она, конечно, специально не выживала, но Яна имеет поразительное свойство захватывать все пространство вокруг себя. Другим просто не остается места в зоне ее экспансии. Кеша вежливо-снисходительно улыбнулся, словно заранее извиняя собеседнику неспособность понять его мудреную фразу. Алексей тоже вежливо улыбнулся: – Иными словами, Яна выжила и вас? – Ну почему… Мы с ней дружим… «Дружим». Конечно, Кеша с ней «дружил»: поссориться с Яной означало потерять доступ к дяде. А дядя, помимо весомых материальных благ, представлял для Кеши единственного родного человека. К тому же такие слабаки, как Иннокентий, всегда непроизвольно тянутся к уверенным в себе, сильным и властным натурам, каковой являлся Карачаев. И Кеша наверняка Яну недолюбливал уже хотя бы потому, что она встала между ним и дядей. С ее появлением Кеше стало доставаться меньше и родственного тепла, и финансовой поддержки… – Ждал ли дядя кого-то в тот вечер? – Насколько я знаю, нет. – А кто мог прийти к нему экспромтом? Или позвонить в такое позднее время и напроситься? – Я у дяди допоздна обычно не задерживался. Вам лучше у Яны спросить. – Хорошо. На какие острова она уехала? И где должен был с ней встретиться ваш дядя? – На Московские. – Московские?! – брови Алексея поползли вверх. – На Московском море, – усмехнулся Кеша, беря реванш возможностью превзойти своей осведомленностью детектива. – Московское море… Московское море… – бесплодно тужил память Кис. – А в Москве есть море?! – Под Москвой, – любезно откликнулся Иннокентий. – Водохранилище в верховьях Волги. Затопленные территории: когда строили плотину, то затопили целые деревни. А из холмов образовались острова. Любители дикого отдыха там летом разбивают палаточные городки. – И туда поехала Яна? – Именно. С компанией друзей. А дядя собирался ее оттуда забрать, после чего они должны были лететь на острова. На этот раз на экзотические, на Мальдивы. – Стало быть, они должны были вернуться в Москву – на Московском море аэропорта нет, как я понимаю. Скорее всего, сначала домой, может, на день-другой: после дикого отпуска набирается чемодан грязных вещей, и их нужно постирать перед отъездом, приготовить для нового вояжа… – Ну что вы, у Яны достаточно вещей, чтобы оставить грязные дома и улететь на курорт с новым чемоданом! «Ага, – сказал себе Кис, – надо глянуть, не стоит ли где готовый чемодан». – А подробно я их планы не знал, – добавил Кеша. – Я же племянник, а не сын… В его голосе прозвучала скрытая горечь и упрек: то ли судьбе, то ли Карачаеву за то, что Кеша имел его не отцом, а всего лишь дядей… – Но почему же Яна не появилась, увидев, что отец за ней не приехал? – Откуда мне знать? Я пытался дозвониться ей по мобильному, но он не отвечает. |
